Читаем Как возникло человечество полностью

Трудно сказать что-либо конкретное о том, как протекал этот процесс. Но несомненно одно: обусловленная развитием производственной деятельности объективная потребность в разрешении конфликта между стадом и гаремной семьей путем растворения гаремов в стаде выразилась первоначально в форме стремления каждого члена объединения подавить ощущаемое им как опасное для него действие любого другого самца, направленное на то, чтобы обзавестись гаремом. Первоначально каждый из членов объединения, действуя вместе со всеми остальными, обуздывал инстинкты каждого из остальных членов объединения, взятого в отдельности. Такое обуздание биологических инстинктов носило внешний характер и, возможно, было еще до начала превращения жизнедеятельности в предмет воли и сознания. С началом этого процесса, с возникновением у каждого из формирующихся людей потенциальной способности регулировать и контролировать свою деятельность внешнее подавление инстинктов начало во все большей степени превращаться во внутреннее, внешнее обуздание биологических потребностей, начало во все большей степени дополняться внутренним самообузданием.

В процессе обуздания всеми членами объединения вместе взятыми всех членов объединения, взятых в отдельности, у каждого из его членов стала вырабатываться способность обуздывать самого себя, заставлять себя воздерживаться от тех действий, которые подавлялись объединением. Обуздывая вместе со всеми остальными членами коллектива, взятыми вместе, всех остальных членов коллектива, взятых в отдельности, каждый член коллектива учился обуздывать самого себя, подавлять свои инстинкты в соответствии с требованиями коллектива, в которых находила свое выражение производственная, экономическая необходимость в ограничении зоологического индивидуализма.

Таким образом, воля каждого из членов коллектива, его практическое, проявляющееся в действиях сознание формировалось как выражение выступающей как коллективная и в действительности являющейся коллективной производственной потребности, как частичка социальной, коллективной воли, как форма существования общественного сознания. Общественное сознание, сознание коллектива, как и формирующееся индивидуальное сознание, носило на первых порах своего развития не теоретический характер, а чисто практический. Оно представляло собой имеющую своим содержанием производственную, экономическую потребность, волю коллектива, общественную волю, формирующуюся мораль. Первым требованием коллектива к индивиду было требование не допускать образования гаремов внутри стада, первой моральной нормой был запрет обзаводиться гаремами, гаремный запрет. (См. примечание).

Объективная производственная, коллективная потребность в разрешении конфликта между гаремной семьей и стадом путем растворения гаремов в стаде, проявляясь в деятельности формирующихся людей, отражалась и закреплялась в форме требований коллектива к своим членам воздерживаться от попыток образования гаремов, требований, являвшихся одновременно и требованиями индивидов к самим себе. Чем больше эта потребность закреплялась в требованиях коллектива к своим членам и членов коллектива к самим себе, чем больше она становилась содержанием общественной воли, а тем самым и являвшейся ее частичкой индивидуальной воли членов коллектива, тем в большей степени она, оставаясь социальной, становилась и внутренней потребностью каждого из индивидов, внутренним стимулом их поведения, тем в большей степени внешнее подавление полового инстинкта дополнялось внутренним подавлением, самоподавлением, тем в большей степени длительным и прочным становилось это обуздание.

Объективная коллективная потребность в ликвидации главного источника конфликтов внутри стада — антагонизма между гаремной семьей и стадом, став содержанием коллективной и тем самым индивидуальной воли, отразившись в требованиях коллективной воли не допускать образования гаремов, закрепившись в форме гаремного запрета, обусловила полное и окончательное растворение гаремных семей в стаде. Результатом было окончательное оформление первобытного человеческого стада, начало становления которого было положено началом освобождения производства от рефлекторной, животной формы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1
Персонажи карельской мифологической прозы. Исследования и тексты быличек, бывальщин, поверий и верований карелов. Часть 1

Данная книга является первым комплексным научным исследованием в области карельской мифологии. На основе мифологических рассказов и верований, а так же заговоров, эпических песен, паремий и других фольклорных жанров, комплексно представлена картина архаичного мировосприятия карелов. Рассматриваются образы Кегри, Сюндю и Крещенской бабы, персонажей, связанных с календарной обрядностью. Анализируется мифологическая проза о духах-хозяевах двух природных стихий – леса и воды и некоторые обряды, связанные с ними. Раскрываются народные представления о болезнях (нос леса и нос воды), причины возникновения которых кроются в духовной сфере, в нарушении равновесия между миром человека и иным миром. Уделяется внимание и древнейшим ритуалам исцеления от этих недугов. Широко использованы типологические параллели мифологем, сформировавшихся в традициях других народов. Впервые в научный оборот вводится около четырехсот текстов карельских быличек, хранящихся в архивах ИЯЛИ КарНЦ РАН, с филологическим переводом на русский язык. Работа написана на стыке фольклористики и этнографии с привлечением данных лингвистики и других смежных наук. Книга будет интересна как для представителей многих гуманитарных дисциплин, так и для широкого круга читателей

Людмила Ивановна Иванова

Культурология / Образование и наука