Как возникло человечество

Если сам Г.Мортилье не решался отнести ашель ни к нижнему, ни к среднему палеолиту, то в позднейшей литературе установился взгляд, что грань между нижним и средним палеолитом совпадает с рубежом, отделяющим ашель от мустье, что к нижнему палеолиту относятся шелль и ашель, а к среднему— мустье. Однако эта точка зрения расходится с фактическим материалом. Нет никаких данных, позволяющих считать грань между ашелем и мустье более глубокой, чем грань между шеллем и ашелем. Граница между ашелем и мустье носит настолько неопределенный характер, что вообще не может быть установлена. Многие археологи прямо утверждают, что раннее мустье совпадает с поздним ашелем (Обермайер, 1913, с. 183; Арциховский, 1947, с. 13–14; Окладников, 19586, с.69). „Следует отметить, — пишет П.П.Ефименко, — что в пещерных местонахождениях с хорошо выраженными напластованиями соответствующего времени, как, например, в нижнем гроте Мустье, слои с инвентарем мустьерского и позднеашельского характера, с ручными рубилами и без рубил часто взаимно чередуются, указывая тем самым на одновременное существование в данной части Европы двух различных приемов изготовления орудий — „ашельского" и „мустьерского" (1953, с. 150; см. также с.245). Невозможно также отделить и поздний шелль от раннего ашеля (Паничкина, 1950, с.43–44; Арциховский, 1955, с.28).

Накопление данных, свидетельствующих о неразрывной связи между шеллем и ранним ашелем, с одной стороны, и поздним ашелем и мустье, с другой стороны, привело целый ряд археологов к выводу, что грань между нижним и средним палеолитом проходит между ранним и поздним ашелем. Одним из первых к такому выводу пришел А.В.Арциховский, прямо отнесший (1947, с.11) шелль и ранний ашель к нижнему палеолиту, а поздний ашель вместе с мустье к среднему палеолиту. То же деление, хотя и не вполне последовательно, было несколько ранее проведено В.И.Равдоникасом (1939, I, с. 185). П.П.Ефименко в третьем издании своей монографии „Первобытное общество" (1953) в целом придерживается традиционной точки зрения, но весь приводимый им фактический материал убедительно свидетельствует о том, что переломным моментом в развитии археолита является не смена ашеля мустье, а переход от раннего ашеля к позднему (с. 148–149, 156–159, 179 и др.). Да и сам П.П.Ефименко часто объединяет шелль и ранний ашель, противопоставляя их рассматриваемым также вместе позднему ашелю и мустье. Нужно отметить, что в первых двух изданиях своего труда (1934а, 1938) П.П.Ефименко был более последователен. „…Состояние культуры, которое обычно определяется как поздний ашель, — читаем мы в первом издании, — в действительности должно быть отнесено к мустьерской эпохе… Таким образом, мустьерская стадия истории палеолитической культуры… в противоположность обычным представлениям должна начинаться приблизительно с середины ашельской эпохи, если пользоваться этим термином в обычном понимании" (1934а, с. 167; см. также: 1938, с.227).

Все это вместе взятое дает достаточно оснований для деления археолита на два основных периода, из которых первый включает шелль и ранний ашель, а второй — поздний ашель и мустье.

Выделение основных этапов археолита дает прочную основу для выявления внутренней объективной логики развития каменной индустрии в период становления человека и общества. Эта задача в значительной степени облегчается тем обстоятельством, что развитие каменной индустрии в эту эпоху носило в основном одинаковый характер по всей территории расселения формирующихся людей.

„Повсюду, где только прослеживаются памятники нижнепалеолитического времени, эти наиболее ранние памятники человеческой культуры, дошедшие до нас, — пишет С.Н.Замятнин (1951, с.117), — они рисуют совершенно сходную картину, поражающую своей однородностью… Везде этот процесс шел от простейшего раскалывания камня к повторному скалыванию нескольких отщепов от одного куска породы, более пригодной для обработки (и к возникновению, таким образом, примитивного ядрища), далее — к постепенному увеличению правильности формы отщепа и ядрища, затем — к приспособлению того и другого путем подправки для лучшего использования в работе, и, наконец, в результате этой подправки, появлялись три-четыре устойчивые намеренно изготовляемые формы орудий (ручное рубило, остроконечник, скребло)". Этот взгляд, разделяемый большинством советских археологов, находит свое все большее и большее подтверждение в накапливаемом наукой фактическом материале.