Как встречаться с парнями, если ты их ненавидишь

У Ролана Барта были свои соображения насчет мучительных беспокойств по поводу намеков: «Знаки не есть доказательства, поскольку всякий может создавать ложные и двусмысленные знаки. Остается парадоксальным образом опереться на всемогущество языка: так как ничто не удостоверяет языка, я язык и приму за единственную и последнюю бесспорную данность, я больше не стану верить интерпретации». Однако (это не относится к письменным работам первокурсников, когда все должно быть готово в десять вечера, а на деле закончено в три утра) язык не в состоянии выразить всю глубину и сложность человеческих мыслей и чувств, и даже честность и открытость в этом вопросе никак не решает проблем отношений. За четыре года изучения филологии в университете я точно усвоила лишь одно: любой текст можно истолковать абсолютно как угодно, а за интерпретацию его с точки зрения марксизма вам точно поставят «отлично». Если мы, подобно Ролану Барту, стремимся использовать все безграничные возможности языка, то обмен сообщениями выглядит как самый идеальный способ выражения своих романтических чувств, ведь в нашем распоряжении столько слов! А еще есть смайлики, селфи (если вы умеете правильно ими распоряжаться) и даже гифки, если медиаконтент в вашем телефоне организован лучше, чем у меня.

Однако переписка никак не облегчит вам муки расшифровки намеков и постоянного дотошного анализа сообщений. Прежде всего, будем честными, если вам приходится искать в общении намеки на влюбленность, человек определенно в вас не влюблен. В лучшем случае, ВОЗМОЖНО, вы ему симпатичны или, ВОЗМОЖНО, это случится в будущем, а на данный момент у вас наверняка найдутся более полезные дела вроде стирки нижнего белья или похода на работу. Люди, которым вы небезразличны, обычно просто приглашают вас куда-либо или отвечают согласием на ваше приглашение. Иногда они даже намеренно появляются в тех местах, где вы бываете, и при этом ваши границы не нарушаются и все это не похоже на сталкинг.

Если вам приходится искать в общении намеки на влюбленность, человек определенно в вас не влюблен

Напомню, я – человек с высшим образованием, смысл которого заключался в четырех годах осмысления «Великого Гэтсби» со всех мыслимых углов и точек зрения. Я провела большую часть своих сознательных лет за изучением того, как истолковать любую книгу/поэму/кучку слов полумиллионом разных способов, потому что есть полмиллиона разных направлений в литературной теории.

Вот, например, те, которые я помню. Существует так называемое глубокое прочтение, основы которого изучаются в старшей школе, – хотя лично я помню из старшей школы только детали моего времяпровождения с капитаном школьной футбольной команды. Глубокое прочтение – это, по сути, пристальное рассмотрение текста вне зависимости от контекста и тщательное копание в самой сути слов. Метод был изобретен представителями течения «новая критика», в число которых входили американский писатель Роберт Пенн Уоррен и еще какая-то кучка белых мужиков с американского Юга. Поэтому, хоть я и люблю вдумчиво читать, я отношусь к этой методике С БОЛЬШИМ ПОДОЗРЕНИЕМ и очень надеюсь когда-нибудь опровергнуть неподобающие высказывания создателей этого метода о женщинах.

Помимо этого существует биографическое чтение, учитывающее детали биографии автора, но оно считается БЕЗНРАВСТВЕННЫМ. Также есть способ, исследующий, что же хотел сказать автор, который ЕЩЕ ХУЖЕ, потому что на самом деле ВСЕМ ПЛЕВАТЬ, что он хотел сказать, и потому что ВСЕ АВТОРЫ КРУГЛЫЕ ИДИОТЫ. Я не знаю, как эти методы называются на самом деле, потому что лично я изобрела свою технику под условным названием «отыщи в любой книге сходство с «Сумерками». Используя ее, мне удалось отхватить пять с минусом за работу по «Грозовому перевалу»… и больше за него пятерок мне не ставили. Еще вроде бы есть семиотика, о которой я слышала, но понятия не имею, что это такое. Существует также психолого-литературный критицизм, который, по моему авторитетному мнению, практикуют только полные зануды, к тому же абсолютно упускающие всю суть произведения. На ум приходит еще деконструкция – понятие, о котором я не могу вспомнить вообще ничего, кроме того, что оно вызывало у меня тошноту и приводило в замешательство. Сегодня я думаю обо всех современных направлениях литературной мысли примерно так: «Сотни лет размышлений одних лишь белых мужчин о современном мире? Да к черту это все!»