Как выиграть любой спор. Дома, на работе, в суде – где угодно

Джейк сказал, что судебного процесса по делу Уилбура, по сути, не было. Как шутили местные, Дока «накрыли с поличным». Адвокат Уилбура настаивал на невменяемости своего подзащитного, и нанятый им психолог подтвердил, что поведение Уилбура было неадекватным в силу бесконтрольного страха перед женщинами. Чтобы доказать невменяемость Уилбура, адвокат вызвал его для дачи показаний в собственную защиту. Перед судом предстал симпатичный молодой человек, в костюме-тройке и с короткими, аккуратно уложенными волосами. Ни дать ни взять торговый представитель IBM.

«Почему вы совершили такую ужасную вешь, Уилбур?» — сразу спросил своего клиента адвокат. Уилбур не ответил. Джейк сказал, что Уилбур просто смотрел вниз, на свои руки, а потом расплакался.

«Скажите это присяжным, Уилбур». По словам Джейка, Уилбур что-то пробормотал сквозь рыдания.

«Говорите, Уилбур!»

Кому-то из присутствовавших в зале суда послышалось, что Уилбур говорил об одиночестве; другие уверяли, что речь шла о любви. Но никто, в том числе и Джейк, не мог с достоверностью подтвердить, что он сказал. Это все, что адвокат сумел выудить из Уилбура. Его заключительное обращение к присяжным заняло меньше минуты. Из него следовало, что только выживший из ума человек может поступить так, как поступил Уилбур, и что дело следует закрыть. Большинство участников процесса в глубине души были с этим согласны. Однако присяжные не собирались дать Уилбуру улизнуть через лазейку невменяемости и вынесли обвинительный приговор. Судья, потрясенный и возмущенный не меньше остальных горожан, в тот же день приговорил бедного Уилбура к пятнадцати годам тюремного заключения. Наверно, парень получил бы меньший срок, если бы убил эту женщину.

Джейк навестил Уилбура в окружной тюрьме перед тем, как его перевели в тюрьму штата. В зеленой тюремной форме и бумажных шлепанцах Уилбур выглядел больным и беспомощным. Джейк не знал, что ему сказать. Они просто стояли и смотрели друг на друга сквозь прутья решетки. Наконец, Уилбур произнес:

— Не стоило приходить сюда, Джейк. Не стоит водиться с такими, как я.

— Ты мой друг, Уилбур, — ответил Джейк. — Все совершают ошибки. — А потом, сам не зная почему, добавил: — У всех есть темные дела.

— И у тебя тоже? — со смесью удивления и недоверия спросил Уилбур. Он напоминал маленького ребенка.

— Конечно, — ответил Джейк.

Уилбур долго молчал, а потом спросил:

— Твои темные дела похожи на мои?

— Нет, Уилбур, — поспешно ответил Джейк.

— Они такие же темные?

— Темные дела — это темные дела, — сказал Джейк, стараясь не быть категоричным.

— Нет, они бывают разными. И мои — самые темные.

— Неправда, Уилбур, — сказал Джейк и уже протянул руку, чтобы коснуться руки друга, но передумал, потому что в тюрьме это вроде как не принято.

— Здесь ужасно, — сказал Уилбур. — Надеюсь, меня убьют. Все, о чем я думаю, — это о доме. — Он чуть не расплакался, но сдержался, потому что настоящие мужчины не плачут, особенно в тюрьме.

— Ты заведешь друзей, — попытался ободрить его Джейк.

— Нет. С такими, как я, никто не захочет иметь ничего общего.

— Но, Уилбур, — возразил Джейк, — здесь полно убийц, насильников и людей, которые издевались над стариками и детьми. А ты никому не причинил вреда.

Внезапно Уилбур спросил:

— Что ты натворил, Джейк?

— Слушай, Уилбур, — ответил Джейк. — О своих темных делах не рассказывают. — Джейк признался мне, что ему не следовало так говорить, потому что с лица Уилбура испарилась вся надежда, а глаза стали безжизненными, как на раскраске.

Потом в комнату для свиданий вошел охранник размером с пивной фургон и заорал на Джейка:

— Эй, ты друг этого ублюдка?

Джейк кивнул.

— Время твоего посещения вышло.

Это был последний раз, когда Джейк видел беднягу Уилбура.

Услышав историю Уилбура, я задумался о том, как можно было бы представить его случай присяжным.

«Дамы и господа, этот симпатичный и приятный молодой человек — Уилбур, — мог бы я начать свое выступление. — Он никогда никого не грабил и никогда никого не насиловал. Он не причинил вреда ни одному живому существу — даже не пинал ногой злую собаку. Этот мир был бы лучше, если бы в нем было больше таких людей, как Уилбур. Только подумайте об этом! Никто не избивал бы стариков и детей. ФБР закрылось бы за ненадобностью, а политики не соперничали бы друг с другом в борьбе с преступностью, потому что ее бы просто не было. Вот каким был бы наш мир, если бы все походили на моего клиента Уилбура».

«Пожалуйста! — мог бы продолжить я. — Уилбор и так достаточно наказан. Над ним и так каждый день издевались, начиная с самого раннего детства. Уилбур — не преступник. И никогда им не был. Преступники причиняют вред живым. Уилбур — всего лишь несчастный, одинокий человек, который боится находиться среди живых людей. Надеюсь, вы сможете его простить. Надеюсь, вы сможете понять, как ему одиноко, как больно и как плохо». Но я знал, что присяжные, скорее всего, не поймут и не простят Уилбора, хотя, совершая это невыразимо отвратительное преступление, он просто подчинялся указаниям матери, которые она дала ему много лет назад.