Как выйти из френдзоны

Максим быстро сменил тему, возвращая маму к хорошему настроению. На вечер он договорился приехать к ней снова. К счастью, меня не звали, а то это было бы слишком странно и неловко.

Мы попрощались и уехали. В машине играла музыка, но я знала, что не смогу просто молчать всю дорогу. На языке прямо крутились слова удивления касательно его метаморфозы.

— Я снова благодарю тебя за благосклонность ко мне, — первый сказал Максим.

— Зато теперь я точно знаю, что ты бываешь разным, — таки проговорила я вслух. Максим повернулся ко мне лицом, но там снова ничего не было, просто пустой лист.

— Я рад, что теперь ты видишь другие грани меня, а то я уверен, что ты думала, будто я аналог снежной королевы только мужского рода, — Максим отвернулся, сосредотачиваясь на дороге. Как чётко он подметил мои мысли! Точно — снежная королева! Это надо запомнить.

Мы быстро добрались до павильона. Мы тут уже были после совместного обеда вчера, когда Ева выходила к нему. Значит, съёмки уже в самом разгаре.

Я поспешила спрятаться в здании от сильного ветра. Максим немного задержался возле машины. Вскоре он меня догнал. Мы зашли внутрь. Проходя мимо странных коробок, накиданного мусора, мы дошли до локации. Ева была в центре, висел фон. На ней надето прекрасное летнее платье, в котором ей явно было холодно, но как у профессионала, на её лице не было видно ничего, чтобы указывало на дискомфорт.

Фотограф бегал вокруг, что-то кричал, девушка ассистент уже стояла с новым нарядом в руках. Я поняла, что обложка будет в стиле лофта, с изображением разваленного завода. Я знала основную тему нашего выпуска, поэтому отлично понимала выбор локации.

Максим отошёл, разговаривая с работниками. Я устроилась подальше, чтобы не мешать работе и не отвлекать людей. Потом пошла смена наряда, и снова съёмка. Я мысленно радовалась, что не являюсь частью этой нашей работы. Мне было достаточно скучно и неинтересно наблюдать за этим процессом.

Максим вернулся ко мне, я поняла, что мы выдвигаемся назад. Я не видела, чтобы он подошёл к Еве, но это был не тот вопрос, который бы я хотела задать вслух. Мы вернулись в машину, но Максим что-то забыл, и я наотрез отказалась возвращаться с ним. Он сдался и бегом побежал назад. Я глянула на часы — двенадцать. Сколько времени мы потратили на разъезды! Зато я теперь точно знала, как делается обложка, и понимала, что интересного в этом процессе для меня ничего нет.

В офисе наши сейчас пойдут на обед, а я только появлюсь на работе. Я надеялась, что у меня не будет проблем со старшим редактором. Моё внимание вдруг привлекла подъезжающая машина. Мысли о работе сразу ушли в сторону. Я точно знала, кому принадлежит этот автомобиль. Вот мой любимый друг Никита заглушил двигатель, но на улицу пока не вышел. Я проверила свой телефон: ни одного сообщения. Мог бы поинтересоваться, где я!

Из здания вышла Ева. Неудивительно! Я догадывалась, хотя смотреть на это в реальности намного больнее, чем просто представлять. Никита вылез из машины, подошёл к ней и поцеловал в губы. Вот так! Грустно и обидно. Они вернулись к автомобилю и уехали.

Максим как раз успел заметить отъезжающую машину. Он сел внутрь, бросил взгляд на моё лицо, и понял, что я видела.

— Теперь ты знаешь ответ на свой вопрос, — тихо сказал он. Я вспомнила, что спрашивала его — вместе ли Ева с Никитой, но прямого ответа не получила, теперь я всё видела сама. Не скажу, что мои чувства можно сравнить с разрывом с Игорем, но было достаточно неприятно, чтобы замкнуться в себе.

У Никиты постоянно менялись эти подруги, но тут мне почему-то было страшнее всего. Ева слишком красива и опасна, чтобы верить, будто она быстро исчезнет из его жизни. Разве только она вернётся к Максиму! Но как он сказал мне вчера — «я могу её не принять».

Максим быстро доставил нас на работу, и мы разошлись по своим кабинетам. Настроение было паршивое, но я знала, что нужно приниматься за редактуру статей и времени на сопли у меня не было.

Глава 10

В среду я видела Никиту лишь мельком. Он с приветливой и добродушной улыбкой зашёл пожелать мне удачи. Если абстрагироваться от событий что происходили вокруг меня, можно точно заметить, что между мной и Никитой ничего не поменялось. Он был тот же заботливый друг, а вот внутри меня постоянно происходили перемены, и я не поспевала за темпом их развития эмоционально, постоянно перегорая, как плохая электрическая проводка.

Я начала лучше понимать себя, свои эмоции, и больше не хотела жить в тени Никиты, ожидая на его крохи внимания. Но в тот же момент я ужасно боялась разорвать последние ниточки, связывающие нас. Удивительно, что он ничего не замечал, или делал вид, что не замечал.