Как выпихнуть злодея на злодейские подвиги

Несколько мгновений тишины.

— Я сейчас же приеду!

— Не стоит, — сразу же резко отказалась я. — Поверьте, теперь мне точно ничего не угрожает. Встретимся завтра. Я позвоню вам утром.

— Вам точно не нужна помощь? — тихо-тихо спросила Дарина. — Я жалею, что позволила вам вчера уйти…

О… Так это все-таки было вчера?.. У меня с этим предсмертным сном все ощущение времени размылось.

— Дарина, знаете… Если вы действительно поможете мне засадить этого мудака на долгий срок… Этого с лихвой хватит.

Есть хотелось невероятно, потому сразу после разговора я отправилась инспектировать холодильник. Долго тупила, глядя на два яйца в лотке и слегка смятую упаковку питьевого йогурта. Больше внутри не было вообще ничего. Я попыталась вспомнить, что ела в последний раз, но обманувший сам себя мозг подкидывал картинки мирных вечеров с Лешей и мелким, да под стряпню тетушки Магдалены…

Усилием воли запихав несуществующие воспоминания куда подальше, я достала и йогурт, и яйца. Авось для ужина покатит…

Впрочем, йогурт оказался просроченный, так что я обошлась яичницей.

В какой-то момент я осознала, что тщательно фиксируюсь на всех деталях, на каждой мелочи, которую делаю. По идее это должно было что-то значить, но я ощущала себя слишком измотанной, чтобы серьезно над чем-то думать. Потому я просто завалилась спать и, честно говоря, никакие кошмары меня больше не тревожили. Мне вообще ничего не снилось.

Утром меня ждал важный квест…

До того, как я попыталась… свалить с этой грешной планетки, каждый выход из дома оборачивался страшным стрессом. Мне казалось, что все на меня смотрят, тыкают пальцами, обсуждают… Я старалась выползать из своей нооры в сумерках и передвигаться подальше от фонарей. Ощущала себя забитым ничтожеством… ну и, честно говоря, им и являлась.

А потому именно то утро показало мне… насколько важна оказался для меня та странная галлюцинация.

Позавчерашняя я даже если бы и согласилась поговорить со Светловой, то лишь поздно вечером и у себя дома. Одна мысль, что надо выйти, вызывала у меня истерику. Скажу честно, последние недели, я вообще выходила только когда меня голод выгонял. С ума сойти, во что я превратилась…

Сегодняшней мне было абсолютно плевать на тогдашние заморочки.

Я спокойно позвонила адвокату, договорилась встретиться с ней в кофейне неподалеку, а затем долго и скрупулезно выбирала шарфик, чтобы скрыть полосу на шее.

Когда я вышла из подъезда, весело светило все ещё теплое осеннее солнце, а неизменные старушки на лавочке, одна из причин моих неврозов, затихли и уставились на меня недобрыми взглядами. Я же прошла мимо них, словно мимо пустого места.

Я слышала шепотки, которые начались за моей спиной, но меня они совершенно не трогали. Вся я словно была стрелой на туго натянутой тетиве. Меня интересовало исключительно возмездие мудаку, сломавшему мне жизнь. И больше ничего.

— Добрый день, Елена! — просияла улыбкой Дарина, когда я подошла к столику, и, встав, протянула мне руку. — Рада встрече!

— Взаимно, — вполне искренне отозвалась я, крепко пожав ее ладонь, после чего спокойно села напротив. — Американо, пожалуйста, — попросила я у подошедшей официантки.

— Вы выглядите намного лучше, — сказала Дарина, когда мы остались одни. — Такие перемены за короткий период… Мои комплименты вашей силе воли.

— Благодарю, — сухо отозвалась я.

Не буду же я говорить о том, что ощущаю позавчерашний день далеким прошлым, после которого случилась целая куча событий?

Когда передо мной наконец-то поставили мой кофе, я решила свернуть безобидный треп о погоде, который мы вели.

— Давайте к делу, — я сделала глоток и от наслаждения глаза прикрыла — чего мне не хватало в Приграничье…

Не было никакого Приграничья, Алена.

Помни об этом.

— Хорошо, — с готовностью кивнула Дарина.

В целом… Ничего шокирующего или удивительного она не рассказала.

Мудак Топоров девочек любил, это знали все. И список жертв у него был внушительный. Как тех, кто не согласился, и лишился карьеры, так и тех, кто согласился и вынужден до сих пор время от времени терпеть его мерзкую харю. Среди тех, кто решился выступить против него вместе с нами, первых, разумеется, было больше… Вторая категория слишком боится потерять работу, потому согласна молчать и терпеть.

Молчать и терпеть.

Два качества, возводимых нашим обществом в абсолют как женские добродетели. Меня тошнило от этих слов и раньше, а теперь… Они вызывали во мне бешенство.

Пусть я буду сто раз эгоисткой, но из-за тех, кто с этим козлом молчал и терпел, я оказалась в нынешней ситуации. А только ли я? Кто же теперь ответит…

В общем, Дарина, как общественный деятель, который занимается проблемами насилия над женщинами, уже несколько раз сталкивалась с жертвами Топорова, когда грянул скандал со мной. Не скажу, что это стало какой-то сенсацией государственного уровня… не настолько я популярна, будем честны. Но мне хватило, и Дарине, которая отслеживала подобные новости, — тем более.