Как выпихнуть злодея на злодейские подвиги

— В этом что-то есть, — с искренним удивлением сказал Леша и с куда большим уважением посмотрел на Тошу. — А ты огромный молодец. Впечатляешь, — похлопал он зардевшемуся мелкому.

— Если честно, это немного пугает, — тихо призналась я. — Некто, имеющий настолько большую власть… Пожалуй, я бы не хотела с ними встретиться… Да и кто бы это мог быть вообще? — спросила задумчиво.

— Вот этого я не знаю, — буркнул тут же потухший мелкий. — Вы взрослые, вы и разбирайтесь. Я свое дело сделал, — и, сложив руки на груди, демонстративно надулся.

Леша вдруг тихо рассмеялся. А затем его смех стал громче.

— Ты чего? — недоуменно уставилась я на него.

— Кто вообще имеет влияние на сюжет? — насмешливо глянул он на меня из-под выбившейся из неряшливого хвоста челки.

— Автор, — пожала я плечами, а затем, спохватившись, с подозрением спросила: — Ты хочешь сказать…

— Нет, — резко перебил Леша. — Если Алекс Легран не проходит свой путь, большая часть книги не имеет смысла. Ты серьезно думаешь, что создатель испортил бы так свое детище?

Я молча покачала головой, а затем негромко спросила:

— Но кто тогда это мог быть?..

— Читатели, моя дорогая, читатели, — покровительственным тоном сказал он.

Я приоткрыла рот, чтобы сказать… что?

Закрыла.

И открыла вновь.

— Мне кажется, ты преувеличиваешь влияние читателей на сюжет, — с большим сомнением протянула я.

— Как сказать, — настроение Леши явно стремительно поднималось, он даже начал выстукивать какой-то мотивчик на колене. — Когда я еще выкладывал тексты в сети по мере написания, несколько раз читатели своими комментариями наталкивали меня на совершенно другие сюжетные ходы. Я немного скучаю по тому времени, — ностальгически улыбнулся он, а затем встряхнулся. — К тому же среди читателей хватает тех, в ком спит потенциал создателя. Взять, к примеру, того же Андрея Лесного.

— Кого? — на миг нахмурилась я, вспомнив, торопливо исправилась: — А, ты про автора этого мира. Ты с ним был знаком?

— Знаком — это, конечно, очень громко сказано. Когда мы с издательством выпускали сборник рассказов читателей по моим мирам, именно работа Лесного произвела на меня самое большое впечатление. На встрече с участниками сборника я даже сказал ему об этом и посоветовал начать писать что-то свое. Через год вышел первый том «Легенд Приграничья».

— Дал парню путевку в жизнь, — хмыкнула я.

— Вроде того. Но речь не об этом, — Леша посерьезнел. — Читатели влияют на книгу. В том числе своим виденьем сюжета. Ты знаешь, что такое фанфики?

— Фанфики? — переспросила я. — Что-то знакомое…

— Это тексты фанатов по любимым книгам, фильмам, мультикам, — подал голос молчавший до этого Тоша.

— Верно. Все-то ты знаешь, — с веселым изумлением посмотрел на него Леша. — И что, даже читал?

— Читал, — не стал скрывать мелкий. — Например у Лесного. До «Легенд» он написал один из самых популярных в рунете фанфиков по Гарри Поттеру.

— Слушай, тебе точно двенадцать? — озвучил мои мысли Леша. — Когда ты вообще успел все это прочитать?

— Что плохого в том, что я много читал? — пожал плечами Тоша и, отвернувшись, проворчал: — И вообще я Гарри Поттера прочел еще в восемь лет…

— Вернемся к читателям, — решительно сказала я. — Почему ты считаешь, что сбой сюжета может быть их работой?

— Потому что сбой сюжета вертится вокруг очень противоречивого персонажа. Вот ты как думаешь… справедлив ли финал Алекса Леграна, мм? — с интересом уставился на меня Леша.

И я крепко задумалась. На долгие минуты, в течение которых меня никто не дергал.

— Пожалуй, я поняла, о чем ты, — вместо ответа, медленно произнесла я. — Алекс Легран — злодей, в этом нет никаких сомнений. Из-за него погибла куча народу, совершенно непричастного к его конфликту со Светлейшим императором. Да что там… Срыв печатей поставил под угрозу весь мир. Но при этом… Как читатель, я знаю, почему он пришел в эту точку. И не могу не сочувствовать. И не думать: а вдруг если бы не случилась эта цепь роковых событий, Алекс Легран прожил бы вполне мирную жизнь?

— Вот! — торжествующе указал на меня пальцем Леша. — И это явно то, как действует одна из этих сил. Девушка выжила, потеря памяти и перенос на острова, появление влиятельного наставника, который стал для Алекса и трамплином, и щитом… что там еще было?

— Воскрешение, — подсказал Тоша тихо.

— Да. Воскрешение. Все это сценарии, где душа Алекса не чернела от пережитых страданий. И в противовес этому…

— Те сбои, где Алекс так или иначе погибает до контакта с темными эльфами, — подхватила я, окончательно поняв мысли Леши. — То есть воплощение сценария, где главное зло в мире не появлялось, а потому этот самый мир жил себе спокойно, как и раньше.

— Да, но его смерть стала основой для дальнейшего сюжета, — неуверенно подал голос Тоша. — Герои находят документы, в которых обличается Светлейший император, и именно он становится главным антагонистом второго и третьего тома. Зачем тогда убирать Алекса?

Вопрос был резонный. И разбивал наши с Лешей доводы вдребезги.

Мы растерянно переглянулись, а затем, осененные одной той же мыслью, воскликнули: