О том, что его больше нет, я узнала, будучи на даче. Услышав о его смерти, я на миг застыла, не в силах поверить услышанному, а потом ноги у меня подкосились, и я, упав на кровать, закричала – дико, во весь голос, почувствовав, что, если я не выпущу наружу боль, пронзившую меня и сдавившую грудь, то я умру тут же, на месте. Это осознание было на уровне инстинкта, думать я в тот момент не могла, но это меня и спасло.
Я иногда думаю: что было бы, если бы муж умер на пару дней раньше, не 3-го сентября, а 1-го, когда мы развлекали детей в честь Дня знаний? Профессиональное «табу» – не навредить детям, не напугать их – наверняка бы сработало, не стала бы я кричать. Но что бы тогда со мной было? В лучшем случае, до сих пор бы восстанавливалась после обширного инфаркта. В худшем… хотя кто знает, какой вариант был бы хуже…
До сорокового дня я ходила в предсуицидальном состоянии. Жить вообще не хотелось. Дошло до того, что я всерьёз начала рассуждать, что лучше: вскрыть вены, или наглотаться таблеток?