Читаем Как выжить в тюрьме полностью

Полное отсутствие какой-либо информации о близком человеке, так внезапно вырванном из семьи, угнетает похлеще, чем следы от чужих ног на ковре и вещи, разбросанные в беспорядке. После обыска постепенно выясняется, что, помимо изъятых и зафиксированных в протоколе вещей, из квартиры пропало немало других предметов, причем не обязательно ценных. Оно и понятно — менты не брезгуют заурядным воровством, поспешно хватая и рассовывая по карманам всё, что попадается на глаза. Боясь быть уличенными в столь неблаговидном деле, они прячут за пазуху всё подряд, действуя по принципу: “Потом разберемся. Ценное оставим, ненужное выбросим.” Что любопытно: воруя, доблестные милиционеры боятся сослуживцев несравнимо больше, чем свидетелей из числа гражданских лиц, случайно оказавшихся в квартире. Какими бы тупыми ни были мусора, они прекрасно понимают, что понятие “дружба” в их ведомстве не существует, и живут они, словно крысы в клетке, ненавидя друг друга и завидуя более удачливым сослуживцам. Свидетелей-то, при желании, можно без труда запугать, а вот с коллегами по работе так не получится. Те мигом настучат куда надо. Опомниться не успеешь.

С момента задержания жизнь переходит в совершенно иное измерение времени. Что такое для свободы три дня? Ничто. Миг. Не успел оглянуться, а их уже нет. Это на воле, а за решеткой первые три дня покажутся длиннее нескольких лет. Всё время хочется пробить головой бетонную стену, совершить что-то несравнимо важное, передать суперценную информацию на свободу.

Надеяться на некое подобие объективности со стороны следствия — величайшая глупость. В материалах уголовного дела осядет только то, что характеризует тебя как антисоциального элемента, по ком плачет тюрьма и чьим именем пугают непослушных детей. Да что говорить? Потом, во время знакомства с делом, ты, прочитав о себе, и сам прослезишься.

В свое время, когда я листал на нарах уголовно-процессуальный кодекс, мне врезалась в память мысль, проходящая красной нитью через всё законодательство Украины. Оказывается, в нашей горячо любимой стране любого человека можно упрятать за решетку как минимум на полтора года на основании, цитирую: “глубокого внутреннего убеждения” органов, ведущих дознание. Не веришь? Открой юридическую литературу и посмотри сам.

Несмотря ни на что, некоторые наивные простаки всё ещё надеются на справедливость и снисхождение со стороны следствия. Думаю, с таким же успехом можно просить многомиллионный кредит у бездомного нищего, живущего под забором. Задача карательных органов — упрятать (а не выпустить!), как они говорят, “объект” поглубже за решетку и чем на дольше — тем лучше. О справедливости, как о широко распространенном заблуждении, лучше позабыть навсегда — разговоры на данную тему только мешают, отвлекая от реального положения дел. Даже если невиновность человека очевидна и подтверждается неоспоримыми доказательствами — это вовсе не повод выпустить его из-под стражи.

Освобождение арестанта автоматически означает признание чьей-то ошибки, в результате которой побывал за решеткой и пострадал невиновный человек, а так как отвечать за содеянное не хочет никто, то в конечном счете человек как сидел в тюрьме, так и продолжает сидеть. Чем дольше тянется следствие — тем больше шансов у органов, ведущих дознание, накопать что-нибудь новенькое.

Иногда о человеке просто-напросто забывают. К примеру, в одной из камер Лукьяновской тюрьмы судьба свела меня с Андреем Ш., бухгалтером по профессии. Максимальный срок, который ему светил в том случае, если вина будет полностью доказана, — четыре года усиленного режима. Между тем, Ш. находился в тюрьме уже шестой год, терпеливо ожидая, когда дело в конце концов попадет в суд. Однако ни следователи, ни работники прокуратуры выпускать парня на волю не торопились.

Случай с Андреем Ш. не исключение. За решеткой таких как он — тысячи. В тюрьме никто не удивится, узнав, что сосед по камере уже далеко не первый год ждет суда. Это обычная, самая что ни есть заурядная ситуация, к которой все как будто привыкли.

Интересно, какой дегенерат первым сказал, будто бы в любой (ты только вдумайся!) профессии есть как хорошие, так и плохие люди? Только дебил не понимает, что каждый вид деятельности накладывает неизгладимый отпечаток на психику человека, формирует специфическое, присущее только людям данной профессии восприятие мира. Дырка в черепе глазами наемника и глазами врача — это совершенно разные вещи. Для представителей различных профессий трава пахнет по-разному, а цвет неба имеет разный оттенок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Немецкая осень
Немецкая осень

Стиг Дагерман (1923 –1954) — автор романов, пьес, стихов и рассказов, кумир целого поколения скандинавов. Его романы «Змея» (1945) и «Остров обреченных» (1946) сделали молодого писателя знаковой фигурой литературной Швеции. Однако Дагерман всю жизнь работал и как журналист, создавая статьи, репортажи, рецензии и стихи на злобу дня для синдикалистской газеты «Рабочий». В 1946 году газета «Экспрессен» предложила Дагерману поехать в Германию и написать путевые заметки о послевоенной жизни страны. Они вызвали такой интерес, что уже в 1947 году были изданы отдельной книгой. Настоящее издание дополнено несколькими программными текстами Стига Дагермана военного и послевоенного времени.

Стиг Дагерман

Документальная литература / Зарубежная классическая проза / Классическая проза ХX века / Проза о войне / Зарубежная классика
Вся власть советам!
Вся власть советам!

Российская эскадра, вышедшая в конце 2012 года к берегам Сирии, неожиданно была заброшена неведомой силой в октябрь 1917 года. Вместо Средиземного моря она оказалась в море Балтийском. Герои этой книги не колебались ни минуты. Разбив германскую эскадру у Моонзунда, они направились в Петроград и помогли большевикам взять власть в свои руки.Но как оказалось, взять власть еще полдела. Надо ее и удержать, и правильно ею распорядиться. А в это время другие революционеры, для которых Россия просто «охапка хвороста», пытаются разжечь огонь мировой революции. Расправившись со сторонниками Троцкого и Свердлова, сформированные с помощью «попаданцев» отряды Красной гвардии вместе со своими потомками из XXI века отправились на фронт под Ригу, где разгромили прославленных германских полководцев Гинденбурга и Людендорфа. Кайзеровская Германия была вынуждена заключить с Советской Россией мир, так не похожий на похабный Брестский.Теперь надо бы навести порядок в своей стране. А это труднее, чем победить врага внешнего. Надо разогнать киевских «самостийников». К тому же на русский Север нацелила свой жадный взгляд Антанта…

Александр Борисович Михайловский , Александр Петрович Харников , Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич

Документальная литература / Документальная литература / История / Попаданцы
APPLE. Взгляд изнутри: история интриг, ошибок и эгоизма
APPLE. Взгляд изнутри: история интриг, ошибок и эгоизма

Компанию Apple Computer по праву можно назвать ярчайшей звездой на небосколне американского бизнеса. Основанная в 1976 году в небольшом гараже Стивом Джобсом и Стивом Возняком, по прозвищу Воз, Apple произвела настоящую революцию в компьютерной индустрии, выпустив в 1978 году Apple ][ - первый настольный многоцелевой персональный компьютер. Задолго до того, как акции высокотехнологичных компаний завоевали нынешнюю популярность на бирже, акции Apple, впервые появившиеся в 1980 году, стали событием в истории Уолл-стрит. Двадцатипятилетний Джобс и тридцатилетний Воз в одночасье сделались миллионерами. Через пять лет Apple с объемом продаж в 300 млн. дол. ворвалась в Fortune 500 - список наиболее богатых компаний Америки, став любимицей американской бизнес-прессы. Затем появился необычайно удобный в использовании компьютер Макинтош, обеспечивший успех компании на следующие десять лет. В 1995 году объем продаж компании достиг 11 млрд. дол. Но к тому времени у нее появились серьезные проблемы.Компания вышла в отрытое море бизнеса под флагом "Мы хотим изменить мир", но изнутри ее раздирала борьба между враждующими группировками. Так было во все времена, начиная с трений персонана Appple ][, "дойной коровы" компании, с одной стороны, и разработчиков нового "любимого дитяти" Apple - компьютера Макиннтош, с другой. Бушевавшие на вершине власти компании противоречия привели ее на путь саморазрушения. Неумелое управление и упущенные возможности стали отличительной чертой Apple. Сначала Джон Скалли отстранил Джобса и сменил его на посту президента и исполнительного директора компании - через два года после того, как сам Джобс привлек его к работе в Apple. Потом Джона Скалли отстранил от власти его заместитель Майкл Шпиндлер, которого спустя два с половиной года сменил Джил Амелио, но и его отправили в отставку в июле 1997 года, через восемнадцать месяцев после прихода к власти. Сегодня Apple судорожно цепляется за ничтожно малую долю рынка в 3.7 процента - того самого рынка, у истоков которого стояла она сама.Эта книга представляет собой наиболее полное исследование бурной истории Apple за последние десять лет. Джим Карлтон проводит нас по коридорам компании, приоткрывает плотно закрытые двери административных совещаний и заседаний правления, вводит в исследовательские лаборатории и приподнимает завесу над бурлящим котлом недоступных постороннему глазу тайн и сражений. Исчерпывающие интервью более чем со 160 бывшими сотрудниками Apple, ее конкурентами и промышленными экспертами, включая Билла Гейтса, Джона Скалли и Джила Амелио, конфиденциальные воспоминания, приватные вечерние разговоры за чашкой кофе - все это помогает Карлтону воссоздать полный драматизма путь компании, цепь роковых решений, резко менявших ее курс. Apple в его изображении весьма далека от эффектного образа технологического лидера, создающего компьютеры для всего остального мира. Благодаря этому становится понятным, как могло произойти то, что произошло с одним из идолов американского бизнеса.

Джим Карлтон

Документальная литература / Документальная литература