Как взрастить яблоню-"аристократку". Рожденные водной стихией: жемчуг...("Сделай сам" №2∙2001)

В 20—30-е гг. нашего столетия облик советского экслибриса определяли мастера графики — В. Фаворский, А. Кравченко, Н. Купреянов, Н. Пискарев.

Сегодня славные традиции прошлого развивают современные художники, работая в техниках ксилографии, линогравюры, литографии, офорта и др.

Во многих странах экслибрисы стали предметом собирания. Создана Международная федерация, устраиваются конгрессы и выставки. Действует клуб экслибрисистов и в Москве.

Об истории экслибриса написано немало книг и статей, ведь, по выражению писателя и книговеда О Ласунского, «книжный знак — несомненно серьезное явление современной культуры и заслуживаем не меньшего уважения, чем любая форма проявления человеческих интересов»…

А другой книговед и искусствовед А. Сидоров даже посвятил экслибрису поэтические строки:

Нет, не больной мечтою маниака
Прорезывая строчек полумрак,
Тринадцатым созвездьем Зодиака
Над нами ты воздвигнут, Книжный знак!
Всегда единый, неустанно новый,
Не ты ли воскрешать всегда готов
Геральдики забытые основы
Для новых мыслей и нежданных снов?
Гравюры черно-белою чертою,
Дитя библиофила и мечты,
Забавою изысканно простою
На разноцветный форзац ляжешь ты;
Но только если человеку книга
Любовница, подруга иль жена;
И если нет блистательнее мига,
Когда она ему обречена;
Волнуется невнятной благодатью
Библиофила трепетная кровь —
Тогда экслибрис высшею печатью
Запечатлеет книжную любовь!

В «Сделай сам» № 3/90 г. рассказывалось о техниках гравюры, применимых для изготовления экслибриса. Он станет вашей визитной карточкой в мире книголюбов.

«Отечествоведение» Николая Федорова

С замечания о том, как часто фантастические идеи становятся реальностью, был начат рассказ об общедоступности «машины времени», но оказывается, бывает и наоборот: вполне реалистичные идеи приводят к выводам поистине фантастическим.

Таково философское учение основоположника русского космизма Николая Федоровича Федорова (1828–1903), учение, получившее научное развитие в трудах К. Э. Циолковского, В. И. Вернадского, A.Л. Чижевского.

С восхищением отзывались о Н. Ф. Федорове его великие современники. Ф. М. Достоевский утверждал, что идеи Федорова он «прочел как бы за свои». Л. Н. Толстой «чувствовал себя в силах защитить их». «Замечательным своеобразным мыслителем» называл Федорова А. М. Горький. «Учителем и утешителем» был Федоров для философа В. С. Соловьева. «Отец русской космонавтики» К. Э. Циолковский вспоминал: «В Чертковской библиотеке я однажды познакомился с одним из служащих. Он давал мне запрещенные книги. Потом оказалось, что это известный аскет Федоров, друг Толстого, изумительный философ и скромник. Федоров раздавал все свое крохотное жалование беднякам. Теперь я понимаю, что и меня он хотел сделать своим пенсионером».

Да, он жил аскетом, но сам не считал себя таковым. Питался в основном чаем и хлебом, спал 3–4 часа в сутки на голом сундуке, ходил в одной и той же старой одежде, но не грязной и рваной, а лишь подчеркивающей его благообразный облик старца. Возраст его определить было трудно. Толстой считал Федорова гораздо старше себя, хотя они были ровесниками.

В биографии мыслителя было много драматических событий. Возможно, именно преодоление их научило Федорова философски мудро смотреть на мир, довольствоваться малым во имя достижения великой цели.

По-аристократически спесивая родня отказалась от общения не только с ним, но и с его отцом — князем П. И. Гагариным, ибо дерзнул он связать свою судьбу с женщиной, не равной ему по происхождению.