Как закалялась сталь - 2057. Том 3 (СИ)

Губернатор на последнем совещании очень странно глядел на Межицкого, причем рядом сидел начальник местной федеральной службы безопасности, генерал Попов. Оба смотрели очень странно.

В самом городе вдруг появилось много молодых "красных". Очень много. И почти никто из них не заходил в здание областного комитета. Большинство тусили (как принято говорить) — вокруг спортивного центра Евпатий.

Другие секретари, из других областей, вдруг по телефону начали упоминать спортивные центры, залы и секции, только и исключительно для "красных".

— Все это очень, очень и очень подозрительно, — говорил Межицкий по телефону старому работнику КГБ.

— Да, я попытаюсь подумать, пробью по своим каналам, — уставшим слабым голосом отвечал Белов. Старый лис всегда говорил так — как будто произносить слова ему трудно. И даже иногда хватался за сердце, и морщил лицо — хотя уж кто-кто, а Межицкий прекрасно знал, что сердце у Семена Семеновича работает как швейцарские часы, без единого сбоя за все года, и проработает, если ничего не случится — еще не одно десятилетие. Межицкий открыл бар, и долил себе еще на два пальца коньяку. Допьет — и будет готовиться спать…

— Пип-пип, — вдруг сказал брелок на трюмо.

Вот ты черт, сигнализация на машине сработала. Межицкий выглянул в окно. Темно, особо не видно, но на первый взгляд — ничего и никого около машины не было. Он сбросил тревожный сигнал.

— Пип-пип, — сказал брелок, уже погромче.

— Да что ты…, - пробормотал Сергей Петрович, и сбросил «тревогу» еще раз.

— Пип-пип, — снова завелся брелок. Это бывало — редко, но бывало. Опять какая-то обледенелая ветка машину задевает, ну что ты будешь делать? Придется спуститься, посмотреть. Он прошел на кухню, поставил стакан на стол. Набросил на плечи пуховик, и вышел на улицу. Уже подходя к машине, понял, что сигнализация пикала не зря.

Лобовое стекло разбили, вот уроды. Господи, что хоть за люди — стоит машина, никому не мешает, а вот теперь в полицию надо звонить. Пропал вечер, да и следующих день, похоже, вместе с ним…

— Вы полицию вызывали? — спросил голос за плечом.

Межицкий вздрогнул и обернулся:

— Нет, то есть я хотел вызвать. А что… собственно… вот…, - Сергей Петрович указал на свою машину.

— Старшина Малышков, — представился человек в полицейской форме. — Ваша машина?

— Да, моя, — взял себя в руки Межицкий. Ему пришло в голову, что он тут не один пострадавший. Вероятно, вандалы разбили не только его «верного коня», но и другие тоже пострадали, и уже вызвали «кого надо».

— Оставайтесь на месте, — попросил старшина. Потом обернулся, и сказал в темноту. — Еремин, иди сюда.

Полицейский прошел к темно синему "форду", и начал его внимательно обследовать. Только вот смотрел он почему то не на лобовое стекло, а на бампер, капот, и решетку радиатора. Нехорошее предчувствие охватило Межицкого.

— Еремин, веди этого сюда, — с очень нехорошей интонацией скомандовал Малышков. Сергей Петрович почувствовал что его крепко взяли за плечо.

— Сегодня ездили на этой машине? — жестко спросил старшина, глядя прямо в глаза. Межицкий смотрел на свою машину, на вмятину на капоте, на блестящий бампер с красными свежими каплями, и на решетку радиатора, в которой застряло нечто, очень похожее на человеческий палец.

Да это, так его… и растак, и был самый настоящий человеческий палец!

— Бэээ, — только и сказал Межицкий. — Мэээ, — добавил он еще.

— Центр, давайте сюда оперативную группу и экспертов, тут у нас ситуация по первому разряду… Да, нашли подозреваемого. Палец этот ваш, оторванный, нашли. У него в бампере застрял, — говорил полицейский по рации. — Куда? Еремин, ты чего?

Межицкий, инстинктивно отступив от своей машины на два шага, совершенно случайно вырвался из цепких пальцев второго полицейского. А может быть, этот Еремин его не так уж крепко держал…

— Держи его, — гаркнули стражи порядка хором, и навалились на несчастного первого секретаря. Его уложили лицом в снег, завели руки за спину, и защелкнули в наручники.

— Что, сбежать хотел? — сказал молодой голос сбоку. — Я все видел. Готов засвидетельствовать. Это я звонил.

Межицкий с трудом повернул голову и посмотрел, снизу вверх. Прямо перед ним стоял парень. Берцы. Синие джинсы. Темная куртка. Короткая стрижка. И тут у Межицкого словно в голове щелкнуло. Все сошлось, и встало на свои места. И эта странная многочисленная "красная" молодежь. И пустой обком, и спортцентр Евпатий, и слишком молчаливый сын, которого обычно не заткнуть.

— Господа, это ошибка. Это не я, — Межицкий старался, чтоб голос звучал мощно и ровно. — Это вот он. Это он все устроил. Смотрите, это же штурмовик! Он же в форме штурмовика! Это штурмовик из Красной Армии, я вам говорю!

— Дядя, ты что, "ку-ку"? — сказал парень голосом, не терпящим возражений. — Он что, пьяный?

Кто-то из полицейских наклонился и шумно втянул воздух рядом с лицом Межицкого.

— Да, вроде есть немного, — подтвердил страж порядка.

— Я областной депутат. Вы меня по телевизору каждый день слышите. Я секретарь областного комитета коммунистической партии! — повышал голос Межицкий.