Как заполучить принцессу

— Стоп! — Он глубоко вздохнул. — Пусть я не знаю мелочей, зато самое важное мне известно. Вы добры, Мойя. Очень. Доброта сияет в ваших глазах и проявляется в обращении с окружающими. Вы очень за них беспокоитесь. Любите родных так сильно, что готовы принести огромную жертву. Готовы отдать ради них свое счастье. А еще вы красивы. У вас огненные волосы и смех, который будит во мне желание. — Он раскинул руки. — Что еще я должен знать о женщине, с которой мечтаю провести жизнь?

Она молча смотрела на него.

— Вольф, это… — произнесла наконец Лили, прижимая ладони к горячим щекам. — Вы тоже очень добры, но…

— Я честен. И всегда… — К ее удивлению, он залился краской. — Я стараюсь быть честным, когда могу. И говоря вам все это, не лгу. Все чистая правда.

— Ваше описание очень лестно, но не могу поверить, что этого достаточно, чтобы воспламенить чувства, которые, по-вашему, вы ко мне питаете.

— По-моему? Мойя, я ничего не воображаю. Я знаю. Меня терзает искушение решить все ваши проблемы, но… — Он упрямо выдвинул подбородок. — Нет. Этому не бывать.

Лили гордо выпрямилась. Глаза ее пылали.

— Это моя обязанность и ничья больше.

Он пристально ее разглядывал.

— Вы взъерошены, как голубка, которой угрожает плен. Я сказал, что меня терзает искушение помочь вам, но не собирался этого делать.

Если бы он не преисполнился решимости завоевать ее сердце, выдавая себя за бедняка, он сделал бы именно это, даже не спрашивая ее согласия. Но глядя на нее сейчас, Вольф понял, что это было бы огромной ошибкой.

От гнева глаза Лили стали морозно-серыми.

— Я бы ни за что не попросила незнакомого человека помочь мне в столь личном деле. Это так же невозможно, как пригласить на чай короля Англии.

Зная английского монарха, можно было бы предсказать, что он скорее бы предпочел бренди, но Вольф мудро придержал язык.

— Мойя, пожалуйста, я не хотел расстраивать вас. Просто пытался сказать что-то хорошее, что-то чудесное… что я влюблен в…

— Нет! Не говорите этого!

— Но это правда!

При виде ее окаменевшего лица Вольф громко выдохнул и провел рукой по волосам. Объяснение в любви прошло не так, как задумывалось, и он не понимал почему. Прошлой ночью, наблюдая за Лили, он вдруг сообразил, что все дело, вероятно, в том, что она не знает о его чувствах. Нужно все ей объяснить, чтобы между ними не осталось непонимания. Пусть знает, что он любит ее и хочет жениться.

По пути в замок он представлял, как она отреагирует на его объяснение. Он собирался сказать ей то, что желали услышать множество женщин. Но он и предположить не мог, что Лили придет в ярость.

— Мойя, пожалуйста… может, я сказал что-то не так, потому что вы, очевидно, не поняли. Когда я встретил вас, меня словно громом ударило. Я просто понял, что…

— Довольно! — перебила Лили, вскочив. Песик провожал ее удивленным взглядом, почти таким же, как взгляд Вольфа.

Сверкая глазами, она промаршировала к принцу.

— Я не хочу больше ничего слышать о чувствах, которые, по вашим словам, вами владеют. Никогда. Ни за что. Понятно? Я жалела, что игнорировала вас прошлой ночью, поскольку сознавала, что вы не знакомы с нашими обычаями и не понимаете, насколько неприличны ваши слова и поступки. Наши правила сложны и, конечно, могут быть трудными для того, кто впервые оказался в нашей стране. Но ваша нелепая история о том, что я та самая, с кем вы хотите провести жизнь… нет! Я вовсе не хочу быть вашей спутницей. У меня и без того много поводов для беспокойства.

Он потеребил бородку, настороженно глядя на Лили.

— Значит, я больше никогда не должен говорить о своих чувствах?

— Никогда. Если хотите, чтобы я оставалась вашим другом.

Его брови сошлись на переносице.

— Я хочу большего, чем дружба, Мойя. Я сказал…

Она повелительно подняла руку, заставляя его замолчать.

— Не вам это решать. Я, возможно, пожалею даже о том, что остаюсь вашим другом. Но вам некому подсказать, как себя вести. А я не могу позволить вам в одиночестве выносить тяготы домашнего праздника герцогини.

— Вы упрямая женщина, — вздохнул Вольф.

— Значит, вы узнали обо мне еще кое-что. Если хотите, чтобы я продолжала с вами разговаривать и советовать, как себя вести, значит, должны перестать твердить мне о своих… — Она взмахнула рукой. — О своих чувствах.

— Это не сказки, — твердо сказал он, прежде чем она успела его перебить. — Но я согласен перестать говорить о своих чувствах, поскольку вам неловко это слышать.

Черт возьми, он может назвать десятки женщин, которые были бы счастливы услышать от него признание. Причем две из них — принцессы, и все, как одна, красавицы. Но Мойя ни о чем подобном слышать не желает. Она стоит перед ним с неодобрительно поджатыми губами.

Изумление боролось в нем с раздражением. Его никогда раньше не ставили на место так твердо и решительно. Ему хотелось ринуться вон из комнаты. Но другая часть души жаждала перекинуть девушку через плечо, увезти в коттедж и показать на деле, что он к ней испытывает, после чего она уже не сможет отрицать страсть между ними.