Как жаль, ты один, и от этого сильнее (СИ)

Что бы на это сказал Дин? Хочется ли ему остаться одному и потерять после жены ещё и дочь? Он знал, что она погибла героем, но это ужасно больно. Осознавать, что ты больше никогда не обнимешь самого дорого человека, ведь ты не смог его защитить. Он часто винил себя в смерти Елены, хоть и понимал, что это глупо. Он ничего не мог сделать тогда. Катрин уверена, что отец также бы предпочел смерть. И она не разочарует его. Лучше умереть честным человеком, чем жить так же, как Пожиратели смерти. Она не ступит на эту дорожку. Даже ради Драко.

— Тебе нельзя находиться долго рядом со мной — это опасно, — сказала Катрин, заглядывая в серые глаза парня. Сейчас он выглядел опустошённым и разбитым.

Матич накрыла губы блондина в трепетном поцелуе, чувствуя, как сильно напряжён Малфой. Парень сжимал ладонь девушки в своей руке, чувствуя, как его сердце разбивается на тысячи маленьких осколков. Он не может оставить её здесь. Не может допустить, чтобы она пострадала. Единственная, кто смогла так сильно заинтересовать его и заставила чувствовать.

— Всё будет хорошо, — проговорила она негромко, до боли прикусывая губу, посмотрев ему в глаза. — Я люблю тебя.

Юноша смотрел на неё и в этот момент из его лёгких будто выбили весь воздух. Эти слова теперь глубоко засели внутри него, и он оцепенел на несколько секунд, а затем его в реальность вернул безумный голос Беллатрисы, которая что-то кричала наверху и лёгкое подталкивание Катрин на то, что ему пора уходить. Девушка стала отпускать руку Драко, а затем провела его немного осунувшуюся фигуру взглядом, чувствуя, как на щеках появляются солёные дорожки.

========== Глава девятнадцатая ==========

***

Катерина не знает, сколько времени просидела в том подвале, но зато она смогла вполне почувствовать себя героиней каких-то магловских триллеров. Возможно, прошло не более трёх часов, но для неё сейчас это казалось целой вечностью. На полу было ужасно неудобно сидеть, но выбора особо не оставалось. Спиной она упёрлась о каменную стену рядом с решёткой, ведь этот участок был освещён хоть как-то. С самого детства она боялась темноты и даже спала с ночниками, а здесь не видно ничего дальше вытянутой руки. Но при сложившихся обстоятельствах темнота навряд ли могла напугать её, ведь и без того было ясно, что жить осталось ей немного.

В этом помещении было жутко сыро и холодно. Сидеть в одних джинсах и тонкой рубашке было явно некомфортно, а палочку у неё бесцеремонно отобрали, поэтому Кэт оставалось лишь подпереть под себя колени и уставиться взглядом на трещины в стене. Волосы спутались и теперь неприятно падали на лицо.

В голове всплыл образ отца. Дин там, наверное, с ума сходит и всех на уши поставил. Девушка искренне надеялась, что он будет мыслить рационально и холодно, сможет придумать хороший план, а не на слепую броситься сюда. Она не хочет, чтобы из-за неё пострадал самый дорогой человек в её жизни. Возможно, казалось, что она слишком быстро смирилась с наступающей смертью, но внутри неё всё просто тряслось от страха. Кэт со всех сил пыталась казаться смелой, но для чего? Она сидит сейчас здесь одна, ей не нужно не перед кем притворяться. Или она пытается внушить сама себе, что не боится?

Спустя несколько секунд Катрин услышала чьи-то неторопливые шаги, а ещё через секунду увидела перед решёткой знакомый мужской силуэт. Девушка лишь немного нахмурилась и поднялась на ноги. Люциус стоял перед ней в неизменном чёрном плаще, а выглядел он сейчас достаточно серьёзным, чтобы начать беспокоиться. Матич отметила, что выглядит он довольно болезненно. Его волосы были какого-то тусклого оттенка, а его глаза покрасневшие и под ними глубокие впадины. Создавалось острое ощущение, что он не спал дней пять. Мужчина долго вглядывался в лицо Катерины, а затем посмотрел на каменную плитку, на которой совсем недавно сидела она.

— Не холодно?

Его тон был достаточно безразличным, что свидетельствовало о том, что ему было совершенно наплевать на температуру в подвале. Катрин лишь хмыкнула и сложила руки на груди, опираясь плечом о стену, скептично посмотрела на Малфоя-старшего, а затем произнесла:

— Вы правда пришли поинтересоваться, не замёрзла ли я?

Её голос был пропитан сарказмом. Губы Пожирателя дрогнули в едва заметной усмешке. Мужчина сложил руки в замок, продолжая наблюдать за Кэт.

— Каждый раз я удивляюсь, насколько же сильно ты на неё похожа, — промолвил он.

— Расскажите что-то о ней, — тихо попросила Катрин. — Ведь о ней я помню только то, что она запрещала мне носить джинсы и кожаные куртки, а также была не в большом восторге от того, что у меня завелись друзья среди маглов…

— Она придерживалась своих принципов и была истинной слизеринкой, для которой чистота крови на первом месте, — Люциус говорил размеренно, монотонно, но на следующей реплике в его голосе начала звучать раздражительность и злоба: — До встречи с твоим отцом.

— Что Вы имеете в виду?