Как жили в старину русские цари-государи

Для праздника Благовещения Пресвятыя Богородицы государь нередко в своих покоевых хоромах, т. е. в Комнате и Передней «кормил нищих». Так, в 1668 году были «кормлены по Комнате и по Передней нищие шестьдесят человек, и великий государь жаловал их из своих государских рук милостынею: десяти человекам по два рубля, пятидесяти человекам по одному рублю».

Пред наступлением Светлаго дня государь снова посещал тюрьмы и богадельни, раздавал везде щедрою рукою милостыню нищим и заключенным, освобождал преступников, выкупал неимущих. В среду Страстной недели царь выходил в Успенский собор к «прощению». В тот же день, в полночь, государь совершал обычный выход для «милостинной раздачи». Такие же выходы совершались в великую пятницу и в субботу. В эти же дни государь обходил для прощения и некоторые монастыри, особенно Кремлевские; в Вознесенский и в собор Архангельский он всегда заходил проститься у гробов. В субботу после литургии патриарх присылал государю из собора освященные укруги хлеба и целый хлеб и вина фряжския (иностранныя виноград-ныя).

В навечерии Светлаго дня государь слушал полунощнину в Комнате. Со времен царя Алексея Михаиловича покоевыя палаты государя находились в Теремном дворце; там была и Комната, известная ныне под именем «Престольной»

По окончании полунощницы, в этой Комнате совершался обряд царскаго лицезрения, который заключался в том, что вес высшие дворовые и служилые чины и некоторые чиновники меньших разрядов, по особому благоволению государя, входили в Комнату, чтоб «видеть его, Великаго Государя, пресветлыя очи» Бояре и все другие сановники и служилые люди должны были непременно явиться в это время во дворец и сопровождать государя к утрене, а потом к обедне. Но не все удостоива-лись милости видеть пресветлыя очи государя в Комнате. Туда в это время имели свободный вход, кроме людей ближних или комнатных, бояре и «некомнатные», думные дворяне, думные дьяки. Чиновники меньших разрядов допускались, по особенному соизволению царя, по выбору, и входили в Комнату по распоряжению одного из ближних людей, обыкновенно стольника, который в то время стоял в Комнате у крюка и впускал их по списку по два человека. Все остальные чиновники вовсе не допускались в Комнату. Стольники с головы, т. е. начиная со стар-шаго по служебному списку, государския очи видели и били челом уже на выходе в сенях перед Переднею (в нынешний трапезной). Все младшие стольники и стряпчие, которые были в золот-ных кафтанах, били челом государю перед сеньми, на Золотом крыльце и на площади, что перед церковью Всемилостиваго Спаса (что за Золотой Решеткою), а у которых золотных кафтанов не было, те дожидались царскаго выхода на Постельном и на Красном крыльцах. Во все места, а особенно близкия к покоям государя, чиновники допускались по особому пожалованию, которое соответствовало награде за службу.

В то время, как бояре и прочие чины входили в Комнату, государь сидел в креслах в становом шелковом кафтане, надетом поверх зипуна.

Каждый из входивших в Комнату, узрев пресветлыя очи государя, бил челом, т. е. кланялся пред ним в землю и, отдав челобитье, возвращался на свое место.

Обряд царскаго лицезрения оканчивался выходом государя к утрене, всегда в Успенский собор. Сам государь и все чины до последняго в это время были в золотных одеждах. У кого не было такой одежды, того не пускали и в собор.

Во время заутрени, после хвалитных стихер, государь, по обычаю, прикладывался к евангелию и образам и «творил целование во уста» с патриархом и с высшими духовными властями, а прочих жаловал к руке, при чем тем и другим жаловал также красныя яйца. Бояре и все чины, которые были в соборе, также прикладывались к святыне, подходили к патриарху, целовали его руку и получали либо золоченыя, либо красныя яйца: высшие — по три, средние — по два, а младшие — по одному яйцу. Похристосовавшись с духовенством, государь шествовал на свое царское место у южных дверей собора, на котором жаловал к руке и раздавал яйца боярам и всем чинам до последняго. Яйца государь раздавал гусиныя, куриныя и деревянныя точеныя, по три, по два и по одному, смотря по знатности лиц. Эти яйца были расписаны по золоту яркими красками в узор, или цветными травами, «а в травах птицы и звери, и люди».