Как жили византийцы

В столице, помимо суда эпарха и самого императора, действовал особый суд на ипподроме (его называли также "суд вилы"), имелся специальный суд для моряков - "суд фиалы" (у его здания находился бассейн-фиала). Как говорится в "Эклоге", законодательном кодексе VIII в., в империи столь много законов, что даже в столице мало судей, которые их хорошо знают. Поэтому в разное время для судебного разбирательства были изготовлены краткие обозрения и выборки сборники законов. Особой популярностью в IX-XII вв. пользовались сборники, называвшиеся "Василики" и "Прохирон". Судебным руководством могли служить также сборники решений по разным делам, вынесенных известным судьей ("Пира", или "Практика", Евстафия Ромея - XI в.). Незнание преступником закона, даже если правонарушитель был невежественным "варваром", т. е., иноземцем, не смягчало вины.

Константин VII в своих указах проводил мысль, что всякий закон, будучи однажды издан, должен оставаться незыблемым. Пселл утверждал, что "хорошо управлять" царством можно, лишь досконально зная все действующие законы. Он обвинял Василия II в том, что тот правил по "неписаным законам", пренебрегая знаниями ученых юристов. Однако и отец Константина VII - Лев VI - и другие василевсы умели не только вводить новые законы, но и отменять устаревшие. В частности, Лев VI, завершивший строительство здания византийской монархии, отменил среди прочих как "бесполезный" закон, приобщавший синклит к законодательству, ибо с утверждением единовластия "обо всем печется сам император".

Этот же император провозгласил право любого подданного, недовольного судебным решением, апеллировать к самому императору. Суд василевса и патриарха был последней, высшей инстанцией. Разумеется, василевсы не часто лично разбирали судебные тяжбы. Но бывали среди них и склонные к этому занятию: Константин VII, по словам Скилицы, предпочитал "самое легкое" из монарших дел - суд и судил без милосердия; любил разбирать тяжбы и Константин Х Дука, при котором тюрьмы были переполнены должниками казны, а военные с готовностью меняли меч и щит на судейские и адвокатские мантии, так как не защита ромеев на поле брани, а защита их в суде или, напротив, осуждение приносили гораздо больше выгод.

Судопроизводство включало следствие, доказательство обвинения с привлечением свидетелей, адвокатскую защиту, вынесение приговора и апелляцию к суду более высокой инстанции. Достойными веры свидетелями признавались лица, имущество которых оценивалось не менее чем в 50 номисм. Свидетели "безвестные" в целях познания истины подвергались порке или пытке. Женщинам по указу Льва VI в праве свидетельствовать было отказано (василевс "пощадил их стыдливость"). На суде в городе требовалось по закону пять-семь свидетелей, в деревне - три-пять. Большое значение придавали на суде присяге и клятвам истца и ответчика. Иногда истец прекращал дело, как только с него требовали присягу. Так поступил, например, некий Иоанн Ивирица в середине XI в., пытавшийся оттягать участок, давно проданный его предками.

В византийском суде скапливалась масса нерассмотренных дел. Алексей I говорил в своей новелле (указе), что "тяжущиеся бесперечь подают апелляции", затягивают дела и "докучают" самому императору. В 1166 г. Мануил I признавал, что многие ведут тяжбы до глубокой старости, так как не могут дождаться от суда решения дела - суд часто закрывается под предлогом праздников. Василевс резко сократил число "нерабочих" дней для судов.

При решении серьезных дел суд иногда приглашал софиста, или ритора, который, выслушав дело и решение по нему, должен был придать тексту документа ясную и четкую форму. Чем быстрее ритор диктовал судейским писцам текст приговора, тем он считался искуснее. Славился этим искусством Пселл - писцы за ним не поспевали.

Уже в "Эклоге" подчеркивалось, что только выплата из казны постоянного жалованья может уменьшить число несправедливых приговоров. Стали платить жалованье вместо взимавшегося ранее гонорара с истцов. Но случаев неправого приговора было по-прежнему много. Лев VI, упомянув об этом, даже взял судей под монаршую защиту: они выносят неверные решения не из прихоти и не из корысти, а из страха перед могущественным истцом или ответчиком. Высокая плата за документ с решением суда была причиной того, что тяжущиеся довольствовались выслушиванием приговора, и тяжба вскоре возобновлялась, так как каждая сторона трактовала воспринятое на слух в свою пользу. В "Книге эпарха" сказано, что при оформлении деловых сделок на сумму до 100 номисм адвокат-нотарий получает 12 кератиев (полномисмы, т. е. 0,5 % от суммы сделки). Такой же процент отчислялся в пользу адвоката и при сделках на 200 номисм, а со сделок на более значительную сумму адвокату полагались две номисмы. Нарушивший эти нормы лишался кафедры, но он мог получать и больше, не боясь изгнания из корпорации, однако... только в качестве дара.