Как жить, чтобы жить хотелось. Антикризисные стратегии

Доктору показалось, что сегодня его клиент как никогда расположен к разговору. Кроме того, доселе они ни разу не встречались несколько дней подряд, и Доктор не преминул воспользоваться случаем, чтобы узнать, имеют ли их беседы краткосрочный эффект.

– Расскажи мне, как ты провел вчерашний вечер и ночь? – с таким вопросом он обратился к Мишени и, сам того не ожидая, получил вполне развернутый ответ.

– После того как мы расстались, я ехал в такси и думал о том, что уже через сорок минут мне опять завяжут глаза черной атласной лентой, зафиксируют на деревянном диске руки и ноги с помощью железных наручников в позе креста… Что на моем теле не будет ничего, кроме набедренной повязки из леопардовой шкуры… Ножи по очереди будут втыкаться в деревянный круг. Я пытался понять, чему можно радоваться в моей ситуации – ну, как ты учил, – найти позитив. Думал о том, что если вдруг попадет нож в тело, то только не в сердце или живот, да еще и не в голову. Думал о том, что когда закончится, то я снова залпом в гримерке выпью полстакана виски. Мне и страшно и не страшно одновременно. Привык. Хочу жить и не хочу одновременно. Точнее хочу, но не могу найти причину, чтобы жить. Думал о том, что контракт скоро закончится, что я не буду его продлевать и найду новое занятие. Но знаешь, напряжение все равно никуда не уходило, и никакие мысли не могли меня отвлечь. И по мере приближения мне становилось все хуже. А потом было шоу и, как обычно, всплеск адреналина, который сменили чувства усталости и опустошенности. Доктор, прошло уже два года, слышишь? Два года с тех пор, как я первый раз позволил привязать себя к диску! Каждый день я готовлюсь умереть и регулярно остаюсь жив… Не понимаю почему… Ведь меня ничто не держит на этом свете, ничто! Меня никто не ждет, хочется уйти тихо и спокойно. Какая-то безысходность, что ли… А проснувшись утром, как обычно, задал себе вопрос: «Для чего мне вставать?» Съесть пармезан, сварить кофе. Почитать что-нибудь? Нечего. А, еще была мысль зарегистрироваться на сайте знакомств, но я тут же понял, что не хочу. Подумал съездить в автосалон и купить новые шины – но от этой идеи тоже отказался… Ничего не хотелось. Даже любимый диск с фильмами с Луи де Фюнесом было лень искать. В конце концов я пошел на кухню на свидание с сигаретой. Сделал пару затяжек и сразу погасил ее, ощутив легкую тяжесть в висках. В общем, я так и не нашел смысла, стимула – или как ты это называл? Не суть. Все бесполезно. Деньги улетают, здоровье фиговое, личная жизнь на нуле, желания забанены… Кстати, вот ты вчера говорил про испытания – ну и что? Ты думаешь, знание о них добавило мне желания жить? Не-а. Да и как можно преодолеть, к примеру, испытание здоровьем? Я так и не понял.

Доктор слушал его речь и понимал, что был прав: Мишень отвергал практически все, что он ему говорил. Но хорошо, что он хотя бы думал об этом. Пока хотя бы так…

И вдруг откуда-то из дебрей памяти всплыли забытые хрестоматийные строчки:

И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды.
Желанья!.. Что толку напрасно и вечно желать?..
А годы проходят – все лучшие годы!»

Тем временем Мишень продолжил:

– Знаешь, любви хочется… Но ведь за ней последует расставание, а если и не последует – будет притирка, а это ведь то же самое окончание чувств… Деньги – это точно головняк, сто процентов.

Доктор слушал его и одновременно продолжал декламировать про себя:

«Любить!.. – но кого же? На время – не стоит труда,
А вечно любить невозможно.
В себя ли заглянешь – там прошлого нет и следа: —
И радость, и муки, и все там ничтожно…»

Немного помолчав Мишень вдруг добавил:

– А еще я думал о тебе, Док!

– Да? И что конкретно ты обо мне думал?

– Что мы с тобой знакомы всего ничего, а ты уже по уши в моих проблемах… Что наши с тобой встречи и есть те самые «плюс один»… И еще я размышлял о том, что смогу для тебя сделать. Даже подарок хотел купить, ну или в ресторан сводить! Ты ведь, наверное, не знаешь, что такое настоящий ресторан, Док? Ты пробовал лангустов?

Доктор ничего не ответил, лишь усмехнулся про себя. Он догадывался, что Мишень считает его чем-то наподобие ботаника… Доктор трезво оценивал себя и сам придерживался такой же точки зрения. Он знал, что относится к редкому, «вымирающему» виду, для представителей которого духовные блага важнее физических, а духовный интерес преобладал над материальным. Однако, несмотря на такую нелестную оценку его внешности и социального статуса, Доктор почувствовал со стороны Мишени тепло, искренность и благодарность – за то, что он единственный, кто сейчас его понимает…

– В общем, в конце концов я понял, зачем мне встать – чтоб посидеть с тобой сегодня в дорогущем ресторане! Идет?

– Идет. Вот видишь, у тебя есть выбор!