Конечно, ситуация изменилась не сразу. Организованные инспекции на шахтах стали проводить только с 1850 года. Тем более что принятый закон касался только угольных шахт — другие виды горного промысла были регламентированы не раньше 1860 года. Но в целом начиная с 1842 года из детей в викторианских шахтах работали преимущественно мальчики. Один мальчик, начавший работать под землей в возрасте девяти лет в 1849 году, оставил отчет о своей ранней трудовой жизни. Мы не знаем его имени, поскольку он называл себя «профсоюзным одиночкой». Сначала он исполнял обязанности помощника (харриера) при пожилом шахтере, который работал медленнее остальных. Помощник должен был работать в том же темпе, что и шахтер, расчищая рабочую зону по мере того, как шахтер вырубал (или выкапывал) материал. Медленно продвигающийся шахтер делал работу харриера вполне сносной. В следующем году, работая в паре с гораздо более сильным и быстрым мужчиной, мальчик был вынужден вытаскивать наверх по 22 партии угля в день — 450 м до поверхности и столько же обратно. «Мне, десятилетнему мальчишке, приходилось тогда трудновато», — сухо замечает он.
Эдвард Раймер также начал работать под землей в возрасте девяти лет. Он вспоминал, как в свою первую смену, сидя у заслонки в кромешной темноте, долго и горько плакал от страха. Фред Боутон писал: «На меня надевали ремень шириной около 15 сантиметров с отверстием, в которое я мог просунуть голову, затем цепляли за крюк лоток или ящик с углем, и моя работа заключалась в том, чтобы тащить его за собой, отталкиваясь руками и пальцами ног. Я не мог встать во весь рост, потому что туннель в некоторых местах был высотой около метра. Единственный свет исходил от прилепленной сбоку свечи». О пагубном воздействии такой работы на детский организм без обиняков высказался в парламенте лорд Шефтсбери, процитировав слова молодого Роберта Норта: «Я спустился в шахту, когда мне было семь лет. Когда я тащил на себе обвязку с цепью, у меня лопалась кожа и текла кровь… Если мы жаловались, нас били. Иногда я таскал уголь до тех пор, пока мои ноги не начинали болеть так, что я не знал, что с собой делать».
Со временем минимальный возраст в регулируемых отраслях промышленности начал увеличиваться. В 1872 году минимальный возраст для мальчиков составлял 10 лет, и, пока им не исполнилось 12, им разрешалось работать только неполный рабочий день, при этом вторую половину дня должно было занимать обязательное обучение в школе. В 1878 году аналогичные ограничения были наложены на ряд мануфактур, где установили минимальный возраст 10 лет и неполный рабочий день для всех детей в возрасте от 10 до 14 лет. В 1891 году минимальный возраст вырос до 11 лет. К концу столетия дети обычно не начинали полноценно работать, пока им не исполнялось 11 или 12 лет, — так же, как это было 200 лет назад, в начале XVIII века, до того как ранняя индустриальная экспансия затянула в свои сети самых юных. Однако все это по-прежнему касалось только регулируемых отраслей промышленности — многие дети продолжали работать на предприятиях, на которые законодательство не распространялось. Если один работодатель отказывал вам, потому что вы были еще слишком молоды, оставалось много других, которые были вполне готовы взять на работу ребенка. Кроме того, нередко дети и их родители считали, что им действительно нужна работа, независимо от возраста и ее условий (см. цветную илл. 16).