Как живете, дети?

Надо дать ему жизненный урок, строгий, доступный, внушительный. На что этот урок должен опираться? Может быть, надо, чтобы он был жестоким? Пройдут годы, и, по всей вероятности, вспомнит он добрым словом и меня, и своих родителей за то, что мы дали ему урок на всю жизнь. Да, именно урок, длительный, долгий, а не 35-минутный я должен ему преподнести. Он нужен и другим. Ему — урок предотвращающий, а всем остальным — урок профилактический. Урок этот должен быть продуманным, глубоким, он должен привести и его, и всех остальных вместе и в отдельности к критическому осмыслению некоторых поступков взрослых.

Взрослые ведь тоже бывают разные — хорошие, плохие; бывают взрослые грубые, невоспитанные, с дурными привычками и поступками, безалаберные, бездельники. Мои дети должны знать это. Если бы все взрослые, с которыми ребенок общается, которых видит, о которых слышит, олицетворяли бы образец человечности, высокой морали, то, уверен, проблема воспитания или вовсе исчезла бы из жизни общества, или же имела бы лишь символическое значение. Но беда в том, что наше воспитание — организованное, целенаправленное — есть, с одной стороны, воплощение идеалов будущего, с другой же стороны, отгораживание детворы, молодого поколения от всех тех проявлений асоциальности и аморальности, грубости и хамства, нежелательных привычек, поступков и действий, против которых борется общество.

Однако отгородить — это не значит заставить детей ходить с закрытыми глазами. Здесь скорее мыслится устранение всяких нежелательных социальных проявлений хотя бы в том окружении, в котором живет ребенок. Ребенок видит, слышит, догадывается, и его слабая жизненная закалка, его пристрастие к взрослению через образы праздной жизни взрослых влекут его войти именно в те двери, на которых крупными буквами написано: «Детям вход строго воспрещается!» Могут ли удержать его такие строгие предостережения от неудержимой тяги познать запрещенный мир? Не всегда. Могут в том случае, если они исходят от умного воспитателя, который знает, как провести его мимо этих дверей (так как жить среди людей и проходить мимо, не замечая их, невозможно), чтобы ребенок поверил: входить туда ему действительно неинтересно, действительно опасно. Могут еще тогда, если вырвавшегося из-под надзора ребенка перед этими дверьми встретят добрые люди, ну, скажем прохожие, которые не позволят ему войти туда.

Думаю, не стоит публично уличать мальчика. И родителям скажу, чтобы они без лишнего шума усилили контроль за ребенком. Надо еще выяснить обстоятельства, которые толкнули (да, именно толкнули) ребенка к курению. Курит ли отец? А вдруг окажется, что курит и мать? А ребенку хочется быть таким, как папа, он так красиво двумя пальцами держит сигарету, выпускает дым, откидывая голову! Дымом пропитана вся квартира. Выходит, что родители уже сами приучили ребенка курить, так как он и без горящей сигареты дышит в квартире ее дымом.

А Вы, отец, сможете ли принять действенные меры, чтобы Ваш сын Не привык к курению? Как? Ремнем, криками, запугиванием? Да он же не послушается Вас! Не будет курить, скажем, еще года 3—4, ну, 5 лет. А что Вы сделаете с подростком, которому 13—15 лет? Ведь его уже ничем не запугать, тогда он и доброго совета не послушает, так как в этом возрасте еще больше будет стремиться к самостоятельности и взрослости. Нет, меры должны принимать мы все вместе и начиная с сегодняшнего дня. И давайте начнем с того, что вы, папа, и, может быть, мама, тоже демонстративно бросите курить, чтобы преподать своему сынишке пример родительской воли, преданности, дать ему возможность почувствовать, что значит в квартире чистый воздух. А затем будете неназойливо следить: кто будет пытаться приучать его к курению? Может быть, во дворе, где он играет, есть взрослые ребята, которые собираются в укромном месте и балуются сигаретами. Им доставляет удовольствие приучать к этому маленьких, смотреть и хохотать, как те захлебываются при первой же затяжке. Сделайте так, чтобы ваш ребенок больше времени проводил вместе с вами — с папой, мамой, со всей семьей. А я, со своей стороны, постоянно буду следить, с какими старшеклассниками он общается в школе, буду стараться изолировать его от них. Приму и другие меры. Ребенок должен убедиться в том, что перешагнуть некоторые запретные зоны не только опасно для его жизни, здоровья, но и непрощаемо.

Бадри смотрел на меня испуганно: что я ему скажу? И как хорошо, что в это время вокруг нас собрались дети.

— Что случилось? — заинтересовались девочки, увидев, как у меня испортилось настроение и как он стоит передо мной, опустив голову.

— Мне даже страшно говорить об этом! Если хочет, пусть сам вам расскажет, а я с ним и говорить не хочу! — и отошел от них.

Девочки, мальчики набросились на него:

— Что ты такое сделал?! Ты огорчил учителя!..

Но разве он скажет, в чем провинился? Он стоит, сжав губы.