Как живые: Двуногие змеи, акулы-зомби и другие исчезнувшие животные

Сам же образец был выкуплен Ричардом Гренвиллем, склонным к мотовству герцогом Букингемским, за 100 гиней (сумма довольно изрядная) и передан в Лондонское геологическое общество. Как Конибир с помощниками ни старался занести плиту размером 3 на 2 м на тесную лестницу, у них это не вышло. Пришлось на первых порах демонстрировать ценный образец в холле.

Плезиозавром – «близким ящерице» (от греч. πλησιοζ и σαυρα) – это существо де ла Беш и Конибир нарекли еще в 1821 г., используя весьма неполные более ранние находки позвоночника с ребрами и костями конечностей. Авторы отметили определенное сходство в строении плавников плезиозавра и ихтиозавра и подчеркнули, что эти плавники сродни черепашьим, но не рыбьим. В целом же оба животных по строению плечевого пояса и числу позвонков действительно были близки к «ящерицам», т. е. к рептилиям, и особенно к крокодилам. Причем плезиозавр занимает промежуточное положение между последним и ихтиозавром. Цепь существ казалась естествоиспытателям раз и навсегда заданной. Они всячески открещивались от идей Жана Батиста Ламарка, считавшего, что все живые организмы суть эволюционное порождение друг друга от низших к высшим. Преподобный Конибир, бывший воспитанником Вестминстерской школы и колледжа Церкви Христовой в Оксфордском университете, а позднее получивший кафедру в величественном валлийском соборе Лландаффа, иначе мир и не представлял.

Де ла Беш, менее отягощенный теологическими догмами, конечно, не мог не видеть, что окаменелости не очень вписываются в библейскую историю. Скажем, если все эти ящеры жили до грехопадения, значит, не могли хищничать? Тогда почему их копролиты переполнены остатками других животных? И, чтобы примирить Божий промысел с геологическими данными, не исключал множественность актов творения и цикличность жизни. Эту идею он и выразил в ироничном рисунке «Ужасные изменения», на котором лектор Ихтиозавр, указывая на человеческий череп, отмечает, что тот «принадлежал какому-то животному более низкой организации; зубы крайне невыразительные, сила челюстей пустячная, и все вместе заставляет удивляться, как это создание могло добывать пищу»…[42]

Именно так человек первой половины XIX в. и думал, глядя на крошечный череп плезиозавра, пока из небытия не всплыл «длинношеий» – dolichodeirus (от греч. δολιχοζ и δερη), описанный по образцу Мэри Эннинг. Экземпляр стал эталоном для рода и всей данной группы водных рептилий (Plesiosauria), что наконец-то позволило представить это животное во всей его исключительности. «С головой ящерицы он объединил зубы крокодила, шею немыслимой длины, напоминающую тело змеи; тулово и хвост, соответствующие обычным четвероногим, ребра хамелеона и ласты кита»[43], – живописал ящера преподобный Бакленд. Малость головы, вероятно, уравновешивалась необычайно длинной шеей примерно из 40 позвонков, позволявшей ему охотиться, высматривая добычу с воздуха, и дышать, пребывая под водой, – к такому заключению пришел Конибир, описывая этот скелет (рис. 24.2). Для сравнения: даже в лебединой шее позвонков скелетных элементов насчитывается всего 23 (у завроподов – не более 19).

«Древний Дорсет» – один из рисунков де ла Беша, созданный и проданный для поддержки мисс Эннинг, – запечатлел того самого плезиозавра (см. рис. 23.1). Именно ему перекусывает шею ихтиозавр, еле помещающийся в море. У скелета плезиозавра часть шейных ребер действительно была смещена и перевернута (рис. 24.2), и ученый подумал: уж не место ли это смертельной раны? За что еще хватать плезиозавра, если не за хрупкую шею?

Рис. 24.2. Скелет плезиозавра (Plesiosaurus dolichodeirus); длина 3 м; раннеюрская эпоха (200–190 млн лет); Лайм-Риджис, графство Дорсет, Англия (Музей естественной истории, Лондон)

Шея задала большую, как и она сама, задачу палеонтологам на 200 лет вперед. Как, действительно, плезиозавр управлял столь необычным органом, плавая, питаясь, удирая от хищников? Из одной книги в другую переходили изображения существ с головой, поднятой до самых небес, где они ухватывали пролетающих птеродактилей. Даже именитый палеонтолог Эдвард Коп не разобрался, где у эласмозавра (Elasmosaurus) – самого длинношеего (7 м все-таки!) даже среди плезиозавров существа – шейные позвонки и где хвостовые. Он никак не предполагал, что шея могла быть столь длинной – незачем и неудобно.