Кахрамон (СИ)

Да, сколько угодно. Там, в основном, этим и занимаются. Садимся в машину!

Юлдуз и Мухаббат отвечали односложно, они ещё не оправились от перелета, и окружающая суета действовала на них оглушающе.

Муха, мы сейчас приедем ко мне, вещи положим и тебе с девочками нужно будет ненадолго съездить с Семеном, кое-куда.

Как скажешь, Искандер.

Здесь в Москве я Александр. А вечером пойдем в театр, я билеты уже заказал.

Ой Саша, я устала, да и девочкам лучше отдохнуть. С Юлдуз сходите, ладно?

С удовольствием - сказал Саша и посмотрел на Юлдуз. Она опустила голову, но потом подняла и посмотрела прямо Саше в глаза. Глаза у него были веселые и слегка уставшие.

Семен, сидя за рулем, обернулся к Саше

Сань, нужно, чтобы ты Юлдуз каким-нибудь русским именем называл. Меньше соседи будут внимания обращать. Юлдуз, тебе какое русское имя нравится?

Называйте, Юля. Так меня в Ташкенте русские подруги называли, я привыкла.

Отлично, Юлечка! Если бы я знал, что у Сашиного друга такая красивая сестренка – давно бы уговорил его меня в Ташкент, в командировку отправить.

Сема, ведите себя хладнокровно, держите себя в руках, вы на работе – усмехнулся Саша.

Так я держу. Просто, чтобы не молчать.

Девочки впереди Котельническая набережная, знаете чем она знаменита?

Нет, Саша, не знаем!

На этой набережной я живу.

Машина, управляемая уверенными руками подкатила к единственному подъезду Сашиного дома. Они поднялись на шестой этаж, Мухаббат и девочки переоделись и уехали с Семёном. На прощание Муха многозначительно посмотрела на Юлдуз. Взгляд говорил: «Ты остаешься одна в квартире с мужчиной, будь осторожна». Подруга ответила ей безмолвно, одними глазами: « Это же Саша, лучший друг моего брата, все в порядке». И только тот, о котором говорили, заметил этот безмолвный диалог. «Ничего, девочки, все действительно будет хорошо».

Пойдем, Юля, я покажу тебе твою комнату.

Следом за Сашей она вошла в небольшую спальню, раззолоченую заходящими лучами солнца. Это была «комната для гостей». Светлая мебель из карельской березы гармонировала с обоями цвета очень светлой охры. Большая кровать и рядом туалетный столик с трельяжем.

Саша, а чья это косметика? И чья одежда в шкафу?

Не обращай внимания.

Ладно.

Но как только он вышел, чтобы дать ей возможность переодеться, она сняла со шкафа пустой чемодан и аккуратно уложила в него всю одежду, висевшую в шкафу, а на её место повесила свою. Косметика была убрана в пластиковый мешок и полетела в чемодан вслед за одеждой. Сам же чемодан был поставлен за входную дверь, так, что его как будто не было совсем. Ташкент не был горным аулом и Юлдуз, будущий врач, кое-что знала о жизни.

Переодевшись в халатик, она взяла полотенце и сверток переданный отцом для Саши.

Саша, а где ванная комната, хочется душ принять после самолета? Кстати, отец передал тебе сверток, он на столе в столовой.

Столовая – так называют в Средней Азии главную комнату дома. Ту, что в России называют «зал».

Ванна рядом с моей спальней. Там есть все, что тебе нужно.

Саша взял сверток и разрезал связывающий его скотч. «Баракялла, Хаким-ака» - подумал он. В свертке оказалось несколько компьютерных дисков, несколько чеков «Америкэн Экспресс» на крупную сумму и документы, уложенные в конверт из толстой желтой бумаги. Саша включил компьютер, поставил в дисковод диски по очереди. Информация была именно та, что он заказывал. После просмотра диски были тщательно спрятаны в маленький сейф, спрятанный в дне стенного шкафа под линолеумом. Теперь картина будущей операции в Сашиной голове приобрела законченную форму.

Свежая, с блестящими мокрыми волосами Юлдуз вошла в комнату.

Саша, а кто этот парень, что был с тобой?

Понравился?

Вот ещё! Простой, неглупый, спокойный, веселый.

Как быстро ты его вычислила. Но он ещё очень сильный, надежный и опытный боец. Как и все его предки.

Он же еврей, и что его предки были воинами?

Врачам следует лучше знать историю. Присядь сюда на диванчик. До спектакля ещё много времени, хочешь, расскажу?

Конечно!