Какого цвета убийство?

«Три месяца назад Клаэс Юнггрен получил требование выплатить двадцать пять миллионов крон в обмен на охрану своей неприкосновенности до конца жизни. Несмотря на неоднократные напоминания, платить он отказывался. Согласно установленным условиям, бизнесмен должен был умереть, если не заплатит. Поскольку в течение всего срока он отказывался удовлетворить требование, месяц назад он получил уведомление о том, что будет убит. Юнггрен продолжал игнорировать требование, в связи с чем мы казнили его в Уппландс-Вэсбю в среду 13 апреля 2010 года. Была использована винтовка „Блазер Тактикал 2“, которую позднее обнаружили под потолком в большом конференц-зале в „Скандик ИнфраСити“. Мы использовали полуоболочечные пули».

Габриэль Хельмарк сидел, уставившись на бумагу, как баран на новые ворота. Какая наглость! Принесли к нему в участок, положили ему на стол!

«Мы казнили его».

Мы.

Как, черт подери, они прознали, какая была винтовка?

Мы использовали полуоболочечные пули.

Такие детали полиция вообще никогда не предает огласке, пока ситуация не становится безвыходной.

Комиссар поднял глаза на Нильсона.

– Сколько человек это видели?

Нильсон пожал плечами.

– Я. Ты. Дежурный. Хольмгрен из второго отдела проходил мимо, когда я читал.

– Приведи их сюда. Быстро!

Из прежних конфликтов с Хельмарком Нильсон давно сделал выводы – и исчез мгновенно. Комиссар почесал затылок и перечитал письмо. Кто-то в здании допустил утечку информации, и сейчас надо поскорее пресечь это безобразие. Никаких разговоров, никаких шушуканий по углам. Как знать, какие сведения еще сольют? А если все же…

«…выплатить двадцать пять миллионов в обмен на охрану своей неприкосновенности…»

Хельмарк помотал головой. Он сомневался, что письмо настоящее. Разве жена Юнггрена не сказала бы им, что ее мужу угрожали? Но Сара могла и не знать. Они же давно «не говорили по душам».

Какому-то психу просто повезло. Гадал – и угадал. Сколько еще подобных писем придет в участок?

Зазвонил стационарный телефон.

– Мы только что получили письмо о казни Клаэса Юнггрена. В нем говорится, что вы обнаружили винтовку висящей под потолком. Вы можете это прокомментировать?

Руслунд из «Афтонбладет». Кто же еще.

Хельмарк крепче сжал трубку.

– Я не комментирую ход расследования, и вы это знаете! – выпалил он, чувствуя, как дыхание его становится тяжелее.

Руслунд понизил голос.

– Получается, что это «Блазер Тактикал 2». Вам не кажется, что это, так сказать, «пальба из пушки по воробьям»? Мощная штуковина-то!

Хельмарк швырнул трубку. Но не успел он проанализировать случившееся, как телефон зазвонил снова.

– Слушаю! – рявкнул комиссар.

– Дальгрен, «Свенска дагбладет». Вы не могли бы прокомментировать письмо, только что доставленное нам? Насколько мы поняли, вы получили такое же? Речь идет об убийстве Юнггрена, Клаэса Юнггрена. Утверждается, что его казнили из-за долга в двадцать пять миллионов. Как вы прокомментируете это?

– Никак.

– Что значит – «никак»?

– Я не комментирую ход расследования!

Хельмарк положил трубку мимо аппарата, чтобы больше никто не мог дозвониться. Потом вытащил из кармана мобильный, чтобы отключить и его. Пока он держал его в руках, телефон зазвонил – неизвестный номер. Да идите вы все к черту.

– Шеф, – в дверях возник Нильсон, приведя с собой сотрудников, которые видели злосчастное письмо.

– Забудьте, – сказал комиссар и махнул рукой, чтобы все они уходили. Это уже не имеет значения.

Пожав плечами, Нильсон вытолкал своих коллег из его кабинета. Он знал, что расспрашивать шефа бесполезно.

Глава 8

В малом конференц-зале полицейского управления стояли шаткие столы в форме подковы, а по центру перед белой доской расположился Габриэль Хельмарк. Рядом с ним стоял проектор – осколок давно ушедшей эпохи. У двери когда-то давно распорядились поставить диспенсер с водой, которую меняли примерно раз в полгода. Одна лампа дневного света свисала криво, другая не горела совсем, третья мигала раз в три секунды.