Кактусовый сок (СИ)

Я подошёл, а там… «Жженоземка, около сорок лет, терроризм и анти-рабочая пропаганда. Тридцать тысяч награда.» И рядом плакат другого преступника. «Каньонный убийца. Жженоземец, привлекательный, крепкое телосложение, длинные волосы, жестокий и безумный индивид, виновный в заманивании и убийстве путешественников — десять тысяч.» Своей головой хвастаться даже не охота и хорошо, что я не настолько опасен, чтобы деньги тратить на плакаты со мной. Эти двое вообще ужас и бедствие рода людского. Хотя, в каньоне индивида я бы поискал. Теперь буду думать как выглядит «привлекательный».

Что ж, Глазница зачищена, рабы освобождены, накормлены из хозяйских запасов, некоторых я взял под своё командование, для них будет у меня задача.

— Надо же, я и забыл что эта штука всё ещё здесь. Вон там, вдалеке, её видно. — Стенн указал на огромную металлюгу в пустыне, вокруг которой при любой погоде кружит буря. — Даже сейчас всё ещё пыхтит. Помню, как он летал, нёс смерть и разрушение везде, куда бы не отправился… Но он уже не опасен, туда ему и дорога.

Здесь, под прикрытием бури от этой штуки, я собираюсь разбить лагерь для всех. Здесь будет передовая база, с которой я смогу совершать удары по Рабовладельцам, Гильдии Торговцев и восточной частей Союзных городов. Здесь же будет место для рабов и прочих беженцев.

***

— Как ты это сделал?

— Здравствуй, Бо.. — Я сидел и перевязывал свою руку.

Уже не первую неделю мы сооружаем своё поселением. И вот, ради тканей, чтобы было из чего сшить хорошую одежду для бывших рабов, я запланировал набег ночью в город Грань, благо, там Торговая Гильдия имеет свою оружейную, и её обчистить заодно. Мы собирались сделать это вдвоём с Бо. Тихо ночью прокрасться и обнести всё. Но в пути она исчезла! Я не стал думать об этом и сделал всё задуманное сам.

— Что сделал-то?

— Я собиралась оторваться от тебя, захапать всё и утереть тебе нос! — Она села рядом со мной, взяла бутылку сакэ, что стояла передо мною и стала пить из горла. Подавившись, всё же продолжила. — Когда я пришла в город, то ты уже обокрал Леди Сугу. Я ходила по дому, пустому, где валялись оглушённые стражники. Знаешь что ты пропустил? — Она достала деревянную кружку. — Ты даже саму Сугу раздел до гола!

— Да… Было такое. — Какая-то бешеная клептомания, я и не заметил даже. — Держи, я думаю тебе эта шляпка подойдёт лучше. — Я передал ей Железную шляпу, великолепного качества, с мягкой подкладкой, крепкая, что способна выдержать удар тяжёлым оружием, сам такую в бою носил, но о таком комфорте для головы я не мыслил, она очень приятно сидит на голове. — Не куксись, попробуй одень, я тебе как кузнец говорю, это шляпа очень хороша.

— Задобрить хочешь?

— Нет, конечно. — Я рассмеялся. — Вообще плевать на твоё плохое настроение. Я хочу, чтобы тебе голову не пробили. Что ты ещё повидала?

— Не успела, знаешь ли, дом окружила стража, так что пришлось прикинуться пауком и висеть под потолком.

— Серьёзно?

— Я ждала, свисая и потея, надеясь, что этот потный дождь никто не заметит. Они долго торчали и болтали о тебе. Ты обокрал кузницу, половину клинков забрал. Говорили, что хозяин кузни ищет охотников на людей, чтоб те выследили тебя. Сбежать смогла когда они приволокли врача, чтоб разбудить Леди Сугу.

— Да херня их клинки, валяются в печи — плавятся. Лучше сам изготовлю чего нормальное.

— Да как ты так? Ты посмотри на пол! — Она указала на шикарный ковёр, который я спёр у этой самой Сугу. — А что ты пьёшь? Мне в руке бутылку сакэ твой робот из арбалета разбил! а сам тут сидишь напиваешься. Причём, ты.. — Она развела руками, показывая на жемчужную подставку для столовых приборов, жемчужную чашу, в которой так благородно бултыхается сакэ. — охренеть!

— Здорово же? Я никогда себе не позволял такой роскоши, думаю, люди оценят и разделят со мной богатства знати. Впрочем, сакэ от этого лучше не становится, а какая же эта посуда хрупкая! И зачем людям такая хрупкая роскошь?

— Ты крут. — Она стала хлопать руками и я даже смутился, посчитав это за сарказм. — Я пришла в город, а ты уже два дома обчистил, даже успел уйти, не оставив следов. А вот меня, когда я пыталась выйти из города, всё же обнаружили. Ты очень крут. — Она опять взялась за сакэ. — Я годами пряталась, не вызывая внимания или подозрения. Делала грязную работу по устранению противников Про… тивников Рабства… Меня уважали, для одних я была опасной: диверсии, похищения. Для других: “Человеком с Большим сердцем”. Я могу обчистить дом любого. В организации уже планировали как меня использовать в проникновение особняка Тэньгу. Я была там пару раз, пока никак, для меня это сложно, но ты…

— Меня пока заботит благополучие людей. Они работают, они сыты, они спят на постели и если захотят, они могут уйти. Так что пускай едят из этой посуды, да топчут этот ковёр — для меня их труд куда более ценно.

— Точно… Погнали в Хранилище Тэньгу! Вдвоём!