Калейдоскоп

– Я, скорее, хочу спросить, не пробовали ли Вы играть в покер?

– Нет… а при чем тут покер?

– И не пробуйте. Блеф – это не Ваше.

Учись, мальчик, я тебе не сопливый угонщик велосипедов, меня только железобетонной доказательной базой можно к стенке припереть. И то, я еще побарахтаюсь. А раз ты типа беседовать пришел и нахрапом взять пытаешься, то с этой самой базой у тебя явный облом-с. А малыш-то молодец. Не сдался, зубки стиснул, желваки покатал и перешел к плану Б.

– Вы – Алессандро Гаэтано Инганнаморте³⁹. Появились на свет в 1962 году, единственный сын у родителей, родственники скончались, есть двоюродная племянница. Женат не был. Практикующий психолог, действительный член всех мало-мальски значимых врачебных комитетов и обществ мозгоправов. Известен также в кругу ценителей драгоценностей своими эскизами, сделанными для ювелирного дома BVLGARI. Доход позволяет содержать пентхауз, роскошный автомобиль, курортную виллу и не ограничивать себя в тратах по жизни. Ни разу не привлекался к уголовной, да что там, даже к административной ответственности, в глазах закона чист как слеза. Я все правильно изложил?

– Вполне.

Хм, это он меня официальной информацией обо мне хотел удивить?

– А вот мне кажется это перечисление не совсем полным. У меня такое интересное ощущение, что в перечне заслуг данного законопослушного синьора не указаны наиболее занимательные занятия, которыми он промышляет.

Промышляет, какие слова-то знает. Понахватался в своей полиции. Ну, давай, попытайся обозначить эти самые занятия, а заодно и попробовать доказать. Порази меня на старости лет. Глядишь, я и сам тебе чего подскажу для оживления беседы.

– Мой отдел внимательно изучил некоторые жалобы на судьбу пропавших украшений, сделанных BVLGARI по Вашим эскизам и под Вашим руководством. Особенно это касается изделий из серии Bulgari Serpenti Collection. Оказывается, эти замечательные вещи регулярно пропадали. Но что гораздо более интересно, более 90% пропавших колье и браслетов, над которыми Вы упорно трудились, после исчезновения благополучно обнаруживались у Вас в мастерской и возвращались владельцам за мизерное вознаграждение.

– А я подстраховался и объявление дал в Интернете. Кто найдет мое изделие – может сдать обратно в мою мастерскую за вознаграждение в 50 евро. Поймите, официально продать уникальное номерное изделие невозможно, носить краденую вещь – опасно. Возвращать владельцу – как минимум, нарваться на обвинение в краже и заработать срок. О деньгах, как Вы понимаете, можно сразу забыть. Вариантов два: переплавить или сдать изготовителю. Так что, в основном, несут обратно мне. А нашел или украл, я у них не спрашиваю, а молча выдаю полтинник и сообщаю настоящему покупателю украшения о возврате вещи. Все довольны.

– А мне вот почему-то кажется, что речь идет о банальном воровстве.

– Вам это только кажется. Кстати, если Вы намекаете на мое участие, учтите, меня и близко не было там, где незадачливые дамы умудрялись потерять свои цацки.

– Вас-то не было. Но кто-то явно был. И этот кто-то прекрасно знал, кто и что купил.

И вот что тут не знать? Ты бы хоть подумал о том, что не надо особых мозгов, чтоб углядеть ожерелье, выставленное (за такие-то бабки!) хозяйкой напоказ, для чего дамы обнажаются порой чуть не до пупа.

– Не исключено, что этот кто-то в Ваш талмуд по продажам заглянул, не иначе.

– О, так Вы намекаете на то, что я не иначе как делюсь с кем-то инсайдерской информацией? Вы сумеете доказать, что я рассекречиваю финансовые документы?

Не сумеешь. Потому что я этого не делаю, и ты об этом догадываешься. Ишь, как перекосило, а не домыслы надо использовать, а железные факты, с которыми у тебя, мальчик мой, явная напряжёнка.

– Пойдем дальше. Так вышло, что Вы были в курсе из беседы с Косимо Торрегросса, где именно можно встретить банкира Леопольдо Пелагатти в глухом месте для приватной беседы. У меня есть основания полагать, что именно Вы сообщили убийце вероятные время и место.

– А вероятность, что я мог, как и синьор Торрегросса, случайно проговориться, Вы, разумеется, не рассматривали? Или то, что эту байку слышало человек десять?

– Рассматривал. Но это не наш с Вами случай. Я считаю Вашу «проговорку» намеренной. А это уже тянет на соучастие, и, как итог, на уголовную статью.

– Считайте, – великодушно согласился я. Жалко мне, что ли? Кто я в сущности такой, чтоб запрещать представителю нашей доблестной полиции считать что бы то ни было? А хоть бы и обо мне.

– Самое интересное я приберег напоследок!

Ой, я прямо в ужасе. Ты б не театральные эффекты использовал, а доказательства в копилочку складывал, чтоб наверняка прижучить, совсем меня за дурака слабонервного держит. Нет, я разочарован, уровень подготовки нынешних полицейских явно невысокий. И что ж ты можешь сообщить мне страшнее соучастия в убийстве?

– Вам не доводилось слышать об энергетических вампирах?