Калейдоскоп, или Наперегонки с самим собой

Так Яшка стал «Абрамовым», хоть никто этого, конечно, не знал. С Карасёвым после этого он встречался ещё один раз, когда тот познакомил его с таким же, как и он, бесцветным человеком, чьей фамилии Яшка уже не запомнил, и представил его новым куратором. С ним отныне ему предстоит общаться, но уже вне стен института.

Ну, если это будет происходить где-то в другом месте, легкомысленно решил Яшка, то, наверное, несложно будет как-нибудь от него отвязаться. Разок-другой пообщаюсь, а там посмотрим. И в самом деле, первая встреча с новым куратором произошла почти через месяц, и беседа уже велась не о пресловутом бардовском вечере и друзьях-музыкантах, а о других Яшкиных знакомых и даже совсем незнакомых людях, чьих фамилий он не знал. Но куратор, видимо, прояснял для себя возможности нового стукача, и это Яшка понял сразу. С незнакомыми ему предлагалось познакомиться и постараться завести дружеские отношения.

Встречи с бесцветным человеком происходили на одной из квартир в центре города, и про институт и учёбу разговор больше не заходил. Эти встречи стали повторяться с завидной регулярностью, и с каждым разом от Яшки требовалось всё больше подробностей, притом таких, которые при желании можно было истолковать во вред тому, о ком велась беседа. От этих встреч и бесед уйти было невозможно. Просьбы бесцветного человека со временем стали напоминать приказы, и каждый раз на беседу с ним Яшка шёл с тяжёлым сердцем, словно поднимался на эшафот, если уж не в роли жертвы или палача, то как минимум в роли помощника, несущего топор для усекновения повинной головы.

– Не бойся сказать лишнего, – увещевал его комитетчик, – мы всё анализируем и отделяем семена от плевел. А эти твои друзья, про которых ты что-то скрываешь, думаешь, они ничего нам про тебя не рассказывают? Не будь идеалистом, глупышка. Человек человеку вовсе не друг и не брат…

Наверное, он был в чём-то прав, но продолжать в том же духе Яшке очень не хотелось. Долго он раздумывал, как всё-таки выйти из этой дурацкой игры с наименьшими для себя потерями, и наконец придумал.

Во время очередной встречи он перешёл в наступление. На стандартный затравочный вопрос «что бы ты мог сказать о таком-то?» Яшка изобразил на лице вселенскую скорбь и мрачно сообщил:

– Мало того, что этот ваш фигурант регулярно слушает вражьи голоса, а потом рассказывает об этом окружающим, так он ещё и планирует совершить теракт – пробраться в столовую городской администрации и подсыпать в компот конского возбудителя.

Яшкин собеседник опешил:

– Зачем?! И почему – конского возбудителя?

– Чтобы возбудить нездоровый интерес тамошней администрации друг к другу и тем самым отвлечь их от выполнения поставленных перед ними задач! А жёлтой прессе только этого и надо.

– Ты случаем не приболел сегодня?!

– Здоров как бык.

– Может, ты что-то путаешь? Это… правда?!

– Честное слово! Век воли не видать…

Информация была настолько ошеломляющей, что бесцветный куратор растерялся. Больше никаких вопросов он не задавал, а поскорее удалился, чтобы обсудить с начальством сенсационную информацию, полученную от «Абрамова».

На очередной встрече он сообщил, что информация, к счастью, не подтвердилась, и государственные задачи выполняются городской администрацией, как им и положено выполняться, без морального разложения и прочих грязных делишек. После этого куратор легкомысленно перешёл к следующему из Яшиных знакомых, длинный список которых каждый раз приносил с собой в аккуратной папочке.

– Про этого человека скажу следующее, – не менее мрачно начал Яшка со скорбной миной Павлика Морозова на лице. – У него дома самодельная подпольная типография для изготовления антисоветской литературы и листовок подрывного содержания…

Такая неожиданная и, вероятно, небезопасная игра в кошки-мышки всё больше нравилась Яшке. Будь что будет, отчаянно махнул он рукой, лишь бы развязаться с этими людоедами. Не может же такой идиотизм продолжаться бесконечно!

– Но у нас в городе до последнего времени не обнаружено ни одной враждебной листовки! – жалобно залепетал собеседник. – Может, ты ошибаешься?

– Значит, хорошо маскируется! И ещё скажу: он их копит для того, чтобы сбросить во время первомайской демонстрации на толпы трудящихся с самолёта. У него даже есть сообщник в городском аэроклубе.

Бесцветный человек молча отправился на кухню, выпил залпом два стакана воды, вернулся к Яшке и захлопнул папку:

– Нужно всё это срочно проверить. То, что ты сказал, крайне серьёзно. Я с тобой потом свяжусь…

Яшка отлично понимал, что поступает, мягко говоря, не совсем прилично, выдвигая против ничего не подозревающих людей такие гнусные обвинения, но именно в абсурдности и идиотизме наветов заключался его коварный план. Не такими уж откровенными баранами были эти ребята из госбезопасности, чтобы тотчас сломя голову бежать разыскивать яд для компота или подпольную типографию, и для этого переворачивать вверх дном квартиры своих фигурантов.