Калейдоскоп жизни

Налицо не просто желание зарубежных соотечественников способствовать модернизации своей исторической родины. Происходит формирование экономической зоны Большого Китая. Рабочая сила, природные ресурсы, потребительский рынок КНР, финансовый и технологический потенциал Тайваня, коммерческий опыт Гонконга — все это вместе взятое, по оценке Всемирного банка, позволяет экономической зоне Большого Китая стать в XXI веке генератором роста мировой экономики.

И вот итог, над которым стоит призадуматься: хуацяо вложили в страну своих предков больше капиталов, чем США, Западная Европа и Япония, вместе взятые. На их долю приходится свыше двух третей всех прямых зарубежных инвестиций, превысивших 400 миллиардов долларов. Так почему бы нашим состоятельным соотечественникам за рубежом не взять пример с хуацяо, а Москве не поучиться у Пекина разумному, то есть благожелательному, отношению к русскоязычной диаспоре?

Черные трусы до колен

Одним из самых памятных моментов моей полувековой журналистской карьеры я считаю май 1989 года. В разгар многодневных студенческих манифестаций на площади Тяньаньмэнь Дэн Сяопин и Михаил Горбачев договорились полностью нормализовать отношения между Пекином и Москвой, положить конец абсурдной тридцатилетней конфронтации, «закрыть прошлое и открыть будущее».

Мне довелось быть не только свидетелем, но и участником этого события. В качестве эксперта советской делегации я работал над подготовкой всех документов данного визита, каждый день передавал в газету репортажи.

Очень утомительно было по нескольку раз в день проталкиваться сквозь толпы манифестантов, которые заполонили главную площадь столицы и парализовали автомобильное движение в центре города. А ведь мне надо было присутствовать на мероприятиях в Доме народных собраний, а потом так же пешком возвращаться в «Пекин-отель» на очередной сеанс связи (мобильных телефонов у нас тогда еще не было).

Увидев меня после итоговой пресс-конференции, Горбачев сказал послу Трояновскому: «Больше всех, наверное, сегодня радуется Овчинников. Ведь вся эта размолвка прошла трещиной по его судьбе». Тогда мне действительно вспомнились драматические события 1959 года, свидетелем и участником которых я был.

Первая трещина в китайско-советских отношениях появилась после XX съезда КПСС. По мнению Мао Цзэдуна, Хрущев был не вправе самовольно выступать против культа личности Сталина, не посоветовавшись с международным коммунистическим движением.

После успешного завершения первой пятилетки, которая осуществлялась на основе советского опыта и при содействии наших специалистов, «Великий кормчий» прибег к авантюристической тактике «большого скачка» (тогдашний лозунг — «Три года горького труда — десять тысяч лет счастья»). Была предпринята попытка первыми скакнуть в коммунизм. Крестьян заставили не только коллективно трудиться, но и есть из общего котла. Во дворе газеты «Жэньминь жибао», как и повсюду в Пекине, варили сталь. А я с китайскими коллегами неделю таскал на коромысле корзины с землей, помогая строить Шисаньлинское водохранилище. «Прыжок в коммунизм» закончился бедствием для страны и народа.

Причину провала стали искать в международной обстановке. В начале 50-х годов «Голубь мира» Пикассо был у китайцев самой популярной эмблемой — он красовался даже на туалетной бумаге. И вот в Пекине словно забыли, что именно Чжоу Эньлай и Неру в свое время провозгласили знаменитые «панча шила» — пять принципов мирного сосуществования, которые на конференции в Бандунге стали политической платформой неприсоединившихся стран. Китайское руководство стало обвинять Хрущева в ревизионизме за его попытки снизить накал «холодной войны», сделать идею мирного сосуществования стержнем внешней политики социалистических государств.

Самая драматическая коллизия возникла в связи с этим осенью 1959 года. В сентябре Хрущев должен был совершить эпохальную поездку по Соединенным Штатам, а к 1 октября прилететь в Пекин на десятилетие Китайской Народной Республики. Меня включили в рабочую группу по составлению его речи на юбилейном собрании, точнее — разделов, посвященных Китаю и советско-китайским отношениям.

Незадолго до визита Никиты Сергеевича за океан на китайско-индийской границе вспыхнули вооруженные столкновения. Как и в других частях бывшей Британской империи, англичане оставили там тлеющие угли, дабы использовать нестабильность для сохранения своего влияния в регионе.

Чтобы оградить советского лидера от нежелательных расспросов на сей счет, было опубликовано Заявление ТАСС. В нем выражалось сожаление по поводу пограничного конфликта и надежда, что обе стороны решат спор мирными средствами, за столом переговоров. Такая позиция Москвы вызвала негодование Пекина. Как, дескать, можно ставить на одну доску братскую страну социализма и капиталистическое государство!