Календарь

Его простые вопросы ставили Яну в тупик.

— Ты говорил об этом с Виталием Петровичем?

— Об этом лучше не говорить.

— Почему? — удивилась она, было очевидно, что Яна возлагала определённые надежды на врача.

— Потому, что от этого меня и лечат. Боюсь, что у нас будут проблемы и от этого разговора, они всё сканируют.

— У тебя, похоже, действительно есть сдвиг, в плане психики.

— Посмотрим, что ты запоешь через пару дней.

На этом они неожиданно расстались, точнее, Колян обидевшись, покинул её апартаменты. Он подошёл к стене, та автоматически сдвинулась в сторону, и он вышел.

Оставшись одна, Яна призадумалась. В руках её находился журнальчик, но листать его не хотелось. Мысли её вращались вокруг одной темы: "Что происходит? Где тут игра и где жизнь?"

"Колян какой-то не такой, что-то не договаривает, а намекнуть — интеллекта не хватает".

Она уселась на кровати, подставив для опоры спины подушку. Ей не хотелось верить, что это всё подстроил Мамон, другие объяснения её аналитический разум пока не находил. Штаны хотя и были широкими, но врезались в промежность. Это отвлекло её, она начала поправлять их и обнаружила, что у неё нет нижнего белья. Понятно, что бюстгальтер необязателен, но почему нет маечки под пижамой, и тем более, трусов.

"Уму непостижимо! Ба! Так меня ещё и кто-то переодевал!"

Лицо её запылало, по своей старой привычке, она потрогала тыльной стороной руки щеку — горит огнём. Нет, конечно, в её жизни был интим, но по согласию. А здесь пахнет надругательством.

"Нет, Антон до такого опуститься не мог, значит, доктора?!"

"Казённые трусы не предусмотрены, а на памперсы нет денег!"

Картинка снова стала поворачиваться в сторону больницы. Вероятность того, что она также, как Николаев потеряла сознание и её сюда доставили на скорой, увеличивалась. Она ещё для верности заглянула в штаны, оттянув резинку, так и есть — чисто. Расстегнув верхние пуговицы, осмотрела голые груди под пижамой, потом проверила прокол на левой руке от иглы, всё было на месте там, где и должно быть.

Она поправила подушку и легла, стала смотреть в потолок, ничего там не видя. Толковых мыслей не было, да и иных тоже, они разбежались в никуда. Яна и не заметила, как тихонько заснула.

Проснулась она от звуков присутствия кого-то рядом. Шаги, реплики, даже дыхание — всё говорило о том, что она уже не одна. Открыла глаза. Виталий Петрович сидит у изголовья, что-то записывает в свой огромный блокнот. Медсестра, похожая на Анну Ивановну, в этот момент двигается, обходя кровать больной со стороны ног.

— Как самочувствие, — поинтересовался доктор, опустив на колени блокнот, и сразу же приступив к прощупыванию пульса.

— Нормально, — ответила Яна.

— Есть желание поговорить?

— Желание есть, но есть и сдерживающие факторы.

— Я в курсе вашей беседы с Николаевым, потому буду честен с вами, всё очень странно, мы опасаемся вирусной инфекции. Если раньше, когда у нас был один больной с замещённой памятью, мы называли это синдромом, то теперь появились вы с такими же симптомами, и нам приходится искать новые причины ваших недугов.

— Доктор, я опасаюсь совершенно другого, когда я начинаю думать, то засыпаю.

— Не переживайте, это действие лекарств, предохраняющих клетки вашего головного мозга от разрушения.

Слова доктора успокоили Яну, а так как потребность в общении не исчезла, они разговорились. Виталий Петрович оказался приятным собеседником, и через несколько минут Яна прониклась к нему симпатией. Она рассказала ему о своих родителях, друзьях, он о своей семье, попутно выяснилось, что поиски, подтверждающие слова Яны о родственниках, не дали никаких результатов. Новость её не огорчила сильно, предусмотрительный доктор, устроивший ей встречу с Николаевым ранее, сберёг тем самым её нервы.

Кроме глобальных проблем поговорили и о мелочах. Недостаточное бюджетное финансирование учреждения и отсутствие медицинской и социальной страховки у Яны, оставили её без нижнего белья. Так, что в принципе ничего нового и потрясающего здесь не было. Виталий Петрович пообещал решить эту проблему частным образом, для того чтобы не напрягать психику пациентки.

Доктор даже попросил совета у неё, что ему предпринять, чтобы их позиции сблизились. Она подумала и предложила ему организовать для них с Николаевым экскурсию в то общежитие, из которого их привезли сюда. Он удивился и пошутил, назвав Яну телепаткой.

Он также осторожно прощупал почву отношений Яны и Николаева, попутно согласившись с девушкой, что такой парень не может вызывать у неё симпатий. Но затем поинтересовался у неё, как она относится к тому, если их встречи с Андреем участятся, мол, на безрыбье и рак рыба. Она отнеслась с пониманием, одиночество хуже любого общения.

— Вот и прекрасно, — подвёл он итог окончанию беседы, — мы ваши боксы скомбинируем так, чтобы вы без проблем ходили в гости друг к другу, а с бельём Анечка вам поможет.

Виталий Петрович вышел. Яна посмотрев ему вслед, про себя похвалила современную медицину, сделавшую заметный прогресс в области психиатрии.