Календарные обычаи и обряды народов Восточной Азии. Годовой цикл

Различные порядки счисления времени и устанавливаемые ими соответствия между космическими силами и процессами складывались в единую космологическую систему, интегрировавшую циклическое и линейное время [Зелинский, 1975]. Неудивительно, что календарь в Китае почитался как одна из священных регалий власти. Китайский император жаловал календарь империи иностранным посольствам в знак своего верховного сюзеренитета. Составление календаря доверялось лишь официально уполномоченным лицам, а его искажение или самовольное издание карались смертью.

Даосы на свой лад признавали природу календаря, популяризируя культы богов, олицетворявших различные временные циклы. Таковы божества четырех сезонов, десяти «стволов» и двенадцати «ветвей» шестидесятеричного цикла, Божество годового цикла Тайсуй и др.

Сакрализация календаря в категориях государственной политики или культов антропоморфных богов зиждилась в Китае на понимании календаря как универсального воплощения пространственно-временного континуума. Последний же считался в китайской традиции не чем иным, как хаосом (хуньдунь), т. е. бесконечным богатством разнообразия, которое, по определению, являлось «отсутствующим» в любой точке пространства и времени, но выступало подлинным условием самодостаточности каждого момента бытия. Отсюда и выдвигавшееся китайской традицией требование неповторяемости, «каждодневного обновления» (жи синь), распространявшееся на все области человеческой жизни — от жертвоприношений умершим предкам и гимнастических упражнений, до художественного творчества и дамских причесок. Примечательно, что подлинными божествами в даосизме слыли вовсе не антропоморфные изображения духов, а ритмы и структуры ритуального времени, символизировавшиеся числами [Schipper, 1982, с. 161].

После свержения монархии в 1911 г. в Китае было введено летосчисление по европейскому образцу. Однако традиционный календарь и поныне сохраняет свое значение в жизни китайцев, в особенности китайского крестьянства.

Весенние обычаи и обряды

Весенние обычаи и обряды китайцев тесно связаны с началом хозяйственного года и магией плодородия. Все они так или иначе выражали надежду на благополучный сев и богатый урожай, на пробуждение производящих сил природы. Стремление перенять живительные веяния наступившего года отобразилось, в частности, в такой характерной черте весенней обрядности, как прогулки по свежей траве — обряд, именовавшийся обычно «гуляньем по зелени» или просто «гуляньем по весне». Эти прогулки были важной частью главного весеннего праздника — Цинмин, но их было принято совершать в течение всего весеннего сезона. Известно, что древние китайцы в 3-й день 3-го месяца совершали у берега реки или пруда обряд весеннего очищения. Следы этого обычая сохранились в некоторых районах в виде пикника на берегу реки или лодочной прогулки, принятых в особенности среди образованных верхов общества.

Во время этих праздничных прогулок было принято собирать различные травы, в частности цветы пастушьей сумки, которые служили оберегом от муравьев или талисманом, сохранявшим ясность зрения [Гу Лу, 1973, с. 3816]. Интересно, что в низовьях Янцзы в этот же день крестьяне гадали об урожае по лягушечьему кваканью: если лягушки начнут квакать до полудня, хороший урожай будет на полях, расположенных высоко, а если после — то на тех, что находятся низко [Ху Пуань, 1923, ч. 2, цз. 3, с. 7]. В провинции Шэньси женщины пускали по воде цветы пастушьей сумки, и, если те сбивались попарно, это считалось счастливым предзнаменованием [Ху Пуань, 1923, ч. 1, цз. 7, с. 29].

Впрочем, период весенних прогулок был неодинаков в разных районах Китая. На Юге «гулять по весне» начинали обычно во 2-й день 2-го месяца, в провинции Шэньси — на месяц позже, а в Северо-Восточном Китае — еще позже, в 5-й день 5-го месяца [Ло Цижун, Ян Жэньсюань, 1983, с. 75].

Обычаи и обряды второго месяца.

Ряд важных земледельческих обрядов приходились как раз на начало 2-й луны, знаменовавшее в большинстве районов Китая начало полевых работ.