Читаем Календарные обычаи и обряды в странах зарубежной Европы. Летне-осенние праздники полностью

Последняя осенняя работа в Венгрии под открытым небом — это сбор винограда, издавна отмечавшийся веселыми шумными праздниками, во многом сходными с праздником уборки пшеницы. Обычно и сам сбор винограда происходит в праздничной обстановке: на помощь собираются соседи, родственники, а раньше зажиточные виноградари на время сбора винограда нанимали поденщиков. Когда работа заканчивалась, работники связывали из винограда огромную гроздь и на палках несли ее к дому владельца виноградника. Впереди праздничного шествия шел цыганский оркестр, за ним следовали два причудливо одетых комических персонажа, один или два знаменосца, сборщики винограда, а затем одетые во все белое девушки, с венками из полевых цветов на голове, окружали тех, кто нес последнюю гроздь винограда. В некоторых местностях эти шествия были еще более живописны: парни в народных венгерских костюмах скакали впереди на конях, а за ними в украшенных повозках ехали нарядные девушки{581}.

Главным угощением праздничного стола во время ужина после уборки винограда был паприкаш из баранины.

Беседка или зал, где устраивались праздничное веселье, танцы, украшались гроздями винограда, привешенными к потолку. Парни соревновались в ловкости, стремясь незаметно сорвать гроздь для своей девушки, но если их уличали в этом, они должны были платить штраф.

В процессе трансформации обычаев, связанных со сбором винограда, как показал венгерский фольклорист Шандор Эрдес, в некоторых местностях, особенно на виноградниках возле города Токай, сформировалась полудраматическая форма этого праздника{582}.

Подобные праздники в целях рекламы в прошлом устраивались и в городах трактирщиками, которые специально нанимали для этого людей. Хотя это было только искусственное воспроизведение народного обычая, среди горожан праздник пользовался большой популярностью.

Осенние месяцы — сентябрь, октябрь, ноябрь — период завершения сельскохозяйственного года. В это время подводились итоги трудовой деятельности сельских жителей. В определенные осенние дни церковного календаря производились расчеты с сельскохозяйственными рабочими, поденщиками, начинался наем слуг, батраков на новый срок.

Но осень играла большую роль не только в работе венгерского земледельца, важное значение она имела и в скотоводческом хозяйстве, которое было издавна сильно развито у венгров.

Осенью заканчивался хозяйственный год и у скотоводов. Скот переходил на стойловое содержание, хозяева его рассчитывались с пастухами. Наступало время пастушеских праздников.

Несомненно, предпосылки осенних пастушеских праздников были развиты уже и у венгров-язычников, так как они занимались кочевым скотоводством. Можно предположить, что и начало года у мадьярских кочевых племен приходилось на весну или осень. Для скотоводческих племен эти два времени года имели особенно важное значение — ведь именно весной они перегоняли скот на специальные летние пастбища, а осенью вновь возвращались на зимнее местожительство, в поселки. И уход на летние пастбища и возвращение с них всегда были обставлены соответствующими ритуалами. Память о таких древних праздниках, возможно, еще сохраняется у венгров в их осенних праздниках пастухов{583}. Однако о древних скотоводческих праздниках нам почти ничего не известно, лишь отдельные пережиточные элементы их вплелись в ткань более новых пастушеских праздников венгров. С течением времени они стали сходными с осенними пастушескими праздниками соседних народов, хотя некоторые венгерские самобытные черты их хорошо прослеживаются. Особенно стойко сохраняет свою специфику обрядовый пастушеский фольклор венгров: песни, заговоры, заклинания.

Точной даты пастушеские праздники не имели. В некоторых местностях они были приурочены ко дню св. Михаила (29 сентября), в который в прошлом совершали расчеты со старыми пастухами и нанимали новых, в других — ко дню св. Мартина (11 ноября), но наиболее часто пастухи отмечали конец своего рабочего года в день св. Дёмётёра (Дмитрия) — 26 октября или св. Венделя — 20 октября. Оба святых считались покровителями скота и пастухов. Возможно, они заменили каких-то древних скотоводческих богов. Культ св. Дёмётёра был особенно распространен на востоке Венгрии. Венгерские исследователи считают, что этот культ (как и почитание св. Иллеша) сложился в начальную эпоху венгерского христианства, когда в Венгрии было еще значительно влияние византийской церкви.

В день св. Дёмётёра устраивали праздник для своих товарищей те пастухи, которые хотели переменить место работы. Посторонних на такой праздничный вечер не допускали, иногда только несколько женщин из семей пастухов готовили ужин, обслуживали гостей. Праздник длился обычно три дня, в течение которых хозяин сам пас свое стадо. Среди народа день св. Дёмётёра часто называли «новым годом пастухов».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
60-е
60-е

Эта книга посвящена эпохе 60-х, которая, по мнению авторов, Петра Вайля и Александра Гениса, началась в 1961 году XXII съездом Коммунистической партии, принявшим программу построения коммунизма, а закончилась в 68-м оккупацией Чехословакии, воспринятой в СССР как окончательный крах всех надежд. Такие хронологические рамки позволяют выделить особый период в советской истории, период эклектичный, противоречивый, парадоксальный, но объединенный многими общими тенденциями. В эти годы советская цивилизация развилась в наиболее характерную для себя модель, а специфика советского человека выразилась самым полным, самым ярким образом. В эти же переломные годы произошли и коренные изменения в идеологии советского общества. Книга «60-е. Мир советского человека» вошла в список «лучших книг нон-фикшн всех времен», составленный экспертами журнала «Афиша».

Александр Александрович Генис , Петр Вайль , Пётр Львович Вайль

Культурология / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное