Калевала

Старый, верный Вяйнямёйнен
Пораздумал и размыслил:
Привести пойти девицу,
Деву с славною косою,
⁵ Взять из Похъёлы суровой,
Из туманной Сариолы,
Дочку Похъёлы, красотку,
Там, на севере, невесту.
Красной краской красит лодку,
¹⁰ Синюю приделал крышку,
Нос он золотом украсил,
Серебром его отделал,
И потом, прекрасным утром,
Рано, только день начался,
¹⁵ Оттолкнул он лодку в воду,
На теченье челн дощатый,
От катков, коры лишенных,
От еловых бревен круглых.
Мачты крепкие поставил,
²⁰ Паруса на мачту поднял,
Натянул он парус красный,
Прикрепил и парус синий;
Сам в ладью тогда он сходит,
В этот новенький кораблик,
²⁵ Чтобы править им по морю,
Бороздить по голубому.
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
«Ты сойди, всевышний, в лодку,
³⁰ На корабль ты, милосердный,
В помощь слабому герою,
Мужу малому в подмогу
На пространстве вод широких,
По открытому теченью!
³⁵ Ты качай челнок мой, ветер,
Ты гони, волна, кораблик,
Чтоб не брать мне в руки весел
И не трогать ими воду.
На хребте широком моря,
⁴⁰ По открытому теченью!»
Дева Анникки[87], красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Прежде солнышка проснулась,
Рано утром пробудилась
⁴⁵ И белье уже колотит,
Платья чисто полоскает
На конце моста, на красном,
На широком переходе,
На мысочке, скрытом мглою,
⁵⁰ Там, на мглистом островочке.
Вот вокруг взглянула дева,
В даль, в простор она взглянула,
Посмотрела кверху в небо,
А потом взглянула в море:
⁵⁵ В высоте блестело солнце,
А внизу сверкали волны.
Взоры бросила на море,
Повернулась прямо к солнцу:
В Суомеле, при устье речки,
⁶⁰ При впаденье речки Вяйнё,
Что-то на море чернеет,
Что-то синее на волнах.
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
⁶⁵ «Что там черное на море,
Что там синее на волнах?
То, быть может, стадо уток
Иль гусей крикливых стадо?
Так лети себе скорее
⁷⁰ Вверх, в небесные просторы!
Или ты — утес лососий,
Иль, быть может, рыбья стая?
Так спустись и плавай глубже,
Уходи ты в глубь потоков!
⁷⁵ Или ты — подводный камень,
Или просто ветка в море?
Пусть тебя укроют волны,
Пусть вода тебя покроет!»
Но челнок плывет все дальше,
⁸⁰ Едет парусный кораблик
Мимо мглистого мысочка,
Мимо острова в тумане.
Дева Анникки, красотка,
Уж кораблик увидала,
⁸⁵ Видит близко челн дощатый,
Говорит слова такие:
«Ты не братнин ли кораблик,
Не челнок ли ты отцовский?
Поезжай в родную землю,
⁹⁰ Поверни в страну родную,
К этой пристани стань носом,
А кормой к каткам чужбины.
Если ж ты челнок с чужбины,
То плыви отсюда дальше,
⁹⁵ Носом стань к каткам чужбины,
К этой пристани кормою!»
То не с родины челнок был,
Но и не совсем с чужбины:
Подплывал то Вяйнямёйнен,
¹⁰⁰ То челнок певца подъехал.
Очень близко подъезжает,
В разговор вступает старец,
Слово молвит, вслед — другое,
Чтоб сказать получше третье.
¹⁰⁵ Дева Анникки, красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Обратившись к лодке, молвит:
«Ты куда же, Вяйнямёйнен,
Ты куда, друг моря, едешь,
¹¹⁰ Красота страны, стремишься?»
Отвечает Вяйнямёйнен,
Молвит с лодки старец деве:
«Я ловить лососей еду,
Где икру лососи мечут,
¹¹⁵ В черных Туонелы потоках,
В глубине меж камышами».
Дева Анникки, красотка,
Говорит слова такие:
«Хоть не лгал бы ты так явно!
¹²⁰ Разве рыба ныне мечет?
Выезжал отец мой прежде,
Часто ездил седовласый,
Чтоб ловить в потоках семгу,
Привозить домой пеструшек:
¹²⁵ И лежали сети в лодке,
Невода в челне бывали,
У сетей веревок много,
По бокам шесты и сети;
На скамьях багры лежали,
¹³⁰ У руля большие палки.
Ты куда же, Вяйнямёйнен,
Держишь путь, Сувантолайнен[88]?»
Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Я гусей ловить поехал
¹³⁵ Там, где пестрые играют,
Птиц ловить хочу слюнявых
На Саксонском том проливе,
По открытому теченью».
Дева Анникки, красотка,
¹⁴⁰ Говорит слова такие:
«Знаю тех, кто правду молвит,
И лгуна всегда открою:
Выезжал отец мой прежде,
Часто ездил седовласый,
¹⁴⁵ Чтоб гусей ловить в проливе,
Убивать там красноклювых;
Лук его бывал прилажен,
Он натягивал тетивку;
На цепи собаки были
¹⁵⁰ И привязаны у лука;
Псы по берегу бежали,
Брехуны по острым камням.
Молви правду, Вяйнямёйнен,
Ты куда свой путь направил?»
¹⁵⁵ Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Ну а если я поехал
К шуму страшному сраженья,
Где мужи друг с другом бьются,
Где потоком кровь струится,
¹⁶⁰ До колена достигает?»
Молвит Анникки девица
В оловянных украшеньях:
«Знаю, как идут на битву.
Уходил отец мой раньше
¹⁶⁵ В тот великий шум сраженья,
Где мужи друг с другом бьются.
Сто мужей садились к веслам,
С ними тысячи стояли,
По краям висели луки,
¹⁷⁰ По скамьям мечи висели.
Ты скажи-ка лучше правду,
Ты скажи, не прилыгая:
Ты куда, о Вяйнямёйнен,
Держишь путь, Сувантолайнен?»
¹⁷⁵ Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
«Ты сойди на лодку, дева,
Ты войди в челнок, девица,
Вот тогда скажу я правду
¹⁸⁰ И скажу, не прилыгая».
Отвечает тут девица
В оловянных украшеньях:
«Ветер пусть сойдет на лодку,
В твой челнок пусть сядет буря!
¹⁸⁵ Поверну твою я лодку,
Твой челнок я опрокину,
Если правды не услышу,
Для чего ты в лодке едешь,
Не услышу правды ясно
¹⁹⁰ И ты ложь свою не кончишь».
Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
«Ну, скажу я правду ясно.
Я солгал тебе немножко:
¹⁹⁵ Я иду, чтоб взять девицу,
Получить младую деву —
Взять из Похъёлы суровой,
Из туманной Сариолы,
Из жилища людоедов,
²⁰⁰ Где героев топят в море».
Дева Анникки, красотка,
Дочка сумерек и ночи,
Услыхавши эту правду,
Эту правду без обмана,
²⁰⁵ Уж платков не выбивала,
Платьев больше не стирала
На широком переходе,
На краю моста, на красном;
Подхватив рукою платья,
²¹⁰ Подобрав подол рукою,
Припустилася в дорогу,
Побежала к дому быстро,
К кузнецу пришла в жилище,
Подошла сама к горнилу.
²¹⁵ Там работал Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Делал лавку из железа,
Серебром ее украсил;
Копоть с локоть — на макушке,
²²⁰ На плечах углей на сажень.
Подошла к дверям девица,
Говорит слова такие:
«Брат-кузнец мой, Ильмаринен,
Вековечный ты кователь!
²²⁵ Челночок мне, братец, выкуй,
Выкуй мне получше кольца,
Выкуй две иль три сережки,
Пять иль шесть мне подпоясок,
Я за то скажу всю правду,
²³⁰ Безо лжи все расскажу я!»
Молвит мастер Ильмаринен:
«Принесешь вестей хороших —
Челночок тебе скую я,
Накую колец хороших,
²³⁵ И на грудь скую я крестик,
Головной убор прекрасный.
Принесешь дурные вести —
Поломаю украшенья
И сорву, в огонь их брошу,
²⁴⁰ Брошу их в мое горнило».
Дева Анникки, красотка,
Говорит слова такие:
«О кователь Ильмаринен!
Ты ведь хочешь взять девицу,
²⁴⁵ Ту, с которой обручился,
Хочешь взять ее в супруги!
Ты куешь без передышки,
И без отдыха стучишь ты:
Летом ты куешь подковы,
²⁵⁰ А зимой куешь железо,
По ночам ты строишь сани,
Днем ты также сани строишь,
Чтобы ехать за невестой,
Ехать в Похъёлу за нею.
²⁵⁵ Между тем туда уж едет,
Кто хитрей тебя и ловче,
И возьмет, что заслужил ты,
Увезет, что так любил ты
И на что смотрел два года,
²⁶⁰ Сватался три полных года.
Спешно едет Вяйнямёйнен
По волнам на синем море,
У руля из меди сидя,
На корме с златой резьбою,
²⁶⁵ В Похъёлу, в страну тумана,
В сумрачную Сариолу».
Ильмаринен огорчился,
Муж железа стал печален,
Молоток из рук валится,
²⁷⁰ И клещи из рук упали.
Молвит сильный Ильмаринен:
«Анникки, моя сестрица,
Челночок тебе скую я,
Накую колец хороших,
²⁷⁵ Две ли, три ль скую сережки,
Пять ли, шесть ли подпоясок,
Баню сладкую нагрей мне,
Надыми в медовой бане,
Положи потоньше плахи,
²⁸⁰ Нащепи помельче щепок
Да подсыпь золы немного,
Щелоку прибавь немножко,
Чтоб им голову мне вымыть,
Тело щелоком очистить
²⁸⁵ От углей еще осенних
И от старой зимней гари!»
Дева Анникки, красотка,
Хорошо нагрела баню.
Жжет упавшие деревья
²⁹⁰ И что молнией разбиты;
Набрала в реке каменьев,
Полила их — пар поднялся
От воды, в ключе добытой,
В роднике, покрытом пеной.
²⁹⁵ Нарвала в кусточках веток,
В роще веточек хороших,
Парит полный медом веник
На краю медовом камня,
Из мозгов и простокваши
³⁰⁰ Мыло мягкое готовит.
Мыло, чтоб оно смывало,
Чтобы пенилось, сверкало,
Чтоб жених все тело вымыл,
Чтобы голову очистил.
³⁰⁵ Сам кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Наковал, что ей хотелось,
Головной убор украсил,
Между тем как дева в бане
³¹⁰ О мытье его старалась.
Положил ей в руки вещи,
А она ему сказала:
«Я уж баню истопила,
Сладкий пар уж приготовлен,
³¹⁵ Уж попарила я веник,
Помахала там ветвями.
Мойся в бане этой вдосталь,
Лей воды там сколько хочешь,
Чтоб, как лен, глава белела,
³²⁰ Чтоб глаза, как снег, блестели!»
И кователь Ильмаринен
Тут пошел в той бане мыться.
Там он вдоволь накупался,
Добела все тело вытер.
³²⁵ И глаза его блестели,
И виски его горели,
Как яйцо, белела шея,
И все тело заблистало.
Вышел в горницу из бани —
³³⁰ Там его едва узнали:
Так прекрасны были щеки,
Так они румяны были.
Говорит слова такие:
«Анникки, моя сестрица,
³³⁵ Дай ты мне получше платье,
Полотняную рубашку,
Чтоб украсить лучше тело,
К сватовству мне быть готовым!»
Дева Анникки, красотка,
³⁴⁰ Принесла ему рубашку,
Чтоб облечь сухие члены,
Чтоб покрыть нагое тело;
Принесла штаны сестрица,
Те, что мать родная сшила,
³⁴⁵ Натянуть ему на бедра,
Где костей совсем не видно.
Вносит мягкие чулочки,
Что когда-то мать связала,
Чтоб покрыть у брата голень,
³⁵⁰ Чтоб ему закутать икры;
Башмаки дает по мерке,
Сапоги, что сам купил он,
Чтоб покрыть концы чулочков,
Что когда-то мать связала;
³⁵⁵ Куртку сверху голубую,
Цвета печени с изнанки,
Чтоб надеть поверх рубашки
Из льняной прекрасной ткани,
И кафтан суконный плотный,
³⁶⁰ С четверной кафтан подкладкой
На ту куртку голубую,
На новейшую из новых;
Шубу с тысячею петель,
С целой сотней украшений,
³⁶⁵ На кафтан суконный плотный,
Но сукном обшитый тонким;
Надевает ему пояс,
Золотом обильно шитый,
Что родная вышивала,
³⁷⁰ Бывши в девушках, соткала;
Вносит пестрые перчатки
С оторочкой золоченой,
Что готовили лапландцы
Для руки прекрасной формы;
³⁷⁵ На его златые кудри
Принесла большую шапку,
Что отец купил когда-то,
К сватовству еще готовясь.
Вот кователь Ильмаринен
³⁸⁰ Уж готов, принарядился,
В ту одежду облачился
И рабу тогда промолвил:
«Запряги мне жеребенка
В разукрашенные сани,
³⁸⁵ Чтоб я мог на них поехать
В Похъёлу, помчаться быстро!»
Раб ему и отвечает:
«Шесть коней у нас в конюшне,
Лошадей, овес жующих.
³⁹⁰ Так какую ж запрягу я?»
Отвечает Ильмаринен:
«Жеребца возьми получше,
Запряги-ка жеребенка
Мне буланого в оглобли;
³⁹⁵ Посади-ка шесть кукушек,
Семь из птиц голубоватых,
На дуге чтоб поместились
И в ремнях ярма звучали:
Пусть любуются девицы,
⁴⁰⁰ Пусть нарядной будет радость.
Принеси мне мех медвежий,
Чтоб на нем я мог усесться;
Принеси тюленью шкуру,
Чтоб покрыть мне ею сани!»
⁴⁰⁵ И запряг тут раб усердный,
Что работает поденно,
Жеребенка быстро в сани,
Там буланого в оглобли.
Шесть кукушек размещает,
⁴¹⁰ Птичек семь голубоватых,
Чтоб звучать им под дугою,
Чтоб в ремнях ярма чирикать.
Он приносит мех медвежий,
Чтобы сел на нем хозяин.
⁴¹⁵ И принес тюленью шкуру
Вместо полости на сани.
Сам кузнец тот, Ильмаринен,
Вековечный тот кователь,
Укко вышнему взмолился,
⁴²⁰ Так гремящего он просит:
«С неба снег пошли мне, Укко,
Хлопья мягкие на землю,
Чтоб по ним скользили сани,
Чтоб по снегу зашуршали!»
⁴²⁵ С неба снег бросает Укко,
Хлопья мягкие на землю,
Стебли трав покрыл он снегом
И покрыл верхушки ягод.
Сам кователь Ильмаринен
⁴³⁰ Сел потом в стальные сани,
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
«Ты садись за вожжи, счастье,
Правь санями, бог, в дороге
⁴³⁵ Не порвет мне счастье вожжи,
Бог саней не поломает!»
Захватив рукою вожжи,
А другою кнутовище,
Он коня кнутом ударил,
⁴⁴⁰ Говорит слова такие:
«Ну, беги ты, белолобый,
Ты скачи, с льняною гривой».
Скачет, мчится конь дорогой,
По песчаному прибрежью,
⁴⁴⁵ Перед рощею медовой,
Меж холмов, ольхой поросших,
Едет берегом он шумно,
По песку прибрежья мчится,
И песок в глаза несется,
⁴⁵⁰ Плещет в грудь вода морская.
Гонит день, другой день гонит,
Третий день он гонит также,
Наконец, уже на третий,
Вяйнямёйнена догнал он,
⁴⁵⁵ Говорит слова такие
И такие молвит речи:
«О ты, старый Вяйнямёйнен,
Сговоримся-ка с тобою,
Чтоб когда мы будем сватать
⁴⁶⁰ Эту спорную девицу,
То не брать ее насильно,
Против доброй воли в жены».
Молвит старый Вяйнямёйнен:
«Соглашаюсь я охотно:
⁴⁶⁵ Силой взять нельзя девицу,
Против воли выдать замуж,
Пусть того женою будет,
За кого пойти согласна;
И другой пусть не гневится,
⁴⁷⁰ Зла другой иметь не должен».
Едут дальше по дороге,
По своей дороге каждый,
И шумит вдоль брега лодка,
Скачет конь, земля трясется.
⁴⁷⁵ Мало времени проходит,
Протекло едва мгновенье —
Вот залаяла собака,
Пес дворовый громко лает
В Похъёле, в стране суровой,
⁴⁸⁰ В той туманной Сариоле.
Вот ворчит собака тише
И рычит гораздо реже,
На краю усевшись пашни,
По земле хвостом махая.
⁴⁸⁵ Мрачной Похъёлы хозяин
Молвит: «Дочка, посмотри-ка:
Серый пес там что-то лает,
Воет битый, вислоухий».
Отвечает дочь разумно:
⁴⁹⁰ «У меня и так есть дело:
Хлев убрать, смотреть за стадом
Да вертеть тяжелый жернов,
Чтоб муку смолоть помягче,
Пропустить муку чрез сито.
⁴⁹⁵ Трудно жерновом работать —
И на это сил-то мало!»
Тихо лает пес лохматый,
Все ворчит он на кого-то,
Снова Похъёлы хозяин
⁵⁰⁰ Говорит: «Пойди, старуха,
Серый пес все что-то лает,
Воет битый, подворотный!»
Но ему старуха молвит:
«Никакой мне нет охоты.
⁵⁰⁵ Впору мне с хозяйством сладить:
Хлопочу я об обеде,
Хлеб большой сготовить нужно,
Замесить покруче тесто.
Крупен хлеб — мелка мучица:
⁵¹⁰ И на это сил-то мало».
Молвит Похъёлы хозяин:
«Вечно бабы суетливы,
Вечно девушки с работой:
То погреются у печки,
⁵¹⁵ То растянутся в постели.
Ты, сынок, пойди взгляни-ка!»
Но молодчик отвечает:
«Нет мне времени смотреть там:
Наточить топор мне нужно,
⁵²⁰ Расколоть им пень огромный,
Дров для топки наготовить,
Наколоть поленьев тонких.
Толсты бревна, тонки плахи:
И на это сил-то мало».
⁵²⁵ А дворовый пес все лает,
Все ворчит собака злая,
Страшный пес рычит со злобой,
Сторож все не утихает,
На краю поляны сидя
⁵³⁰ И хвостом своим махая.
Молвит Похъёлы хозяин:
«Не напрасно лает серый,
Не рычит он без причины,
Не ворчал бы он на сосны».
⁵³⁵ Сам пошел он поразведать,
За черту двора выходит,
На последний край поляны
Позади своих посевов.
Посмотрел собаке в морду,
⁵⁴⁰ Видит: морда повернулась
На хребет холмов бурливых,
На вершины гор ольховых;
Тут всю правду он увидел,
Отчего так серый лаял,
⁵⁴⁵ Самый лучший пес на свете,
И вертел хвостом мохнатым:
Паруса у лодки красной
На заливе Лемпи веют,
Едут убранные сани
⁵⁵⁰ Перед рощею медовой.
Тут сам Похъёлы хозяин
Входит в горницу поспешно,
Быстро в доме появился,
Говорит слова такие:
⁵⁵⁵ «К нам уж прибыли чужие
По хребту морей шумящих,
И подъехали к нам сани
Подле той медовой рощи,
С парусами едет лодка
⁵⁶⁰ По волнам залива Лемпи».
Но хозяйка Сариолы
Молвит: «Как же мы узнаем,
С чем к нам прибыли чужие?
Дочка, милая малютка,
⁵⁶⁵ Положи в огонь рябину,
Подожги красу деревьев;
Если кровь польет струею, —
То идут на нас войною;
Если ж потечет водица, —
⁵⁷⁰ То останемся мы с миром».
Дева, Похъёлы красотка,
Эта скромная девица,
На огонь кладет рябину,
Подожгла красу деревьев.
⁵⁷⁵ Не течет ни кровь оттуда,
Ни водица чистой струйкой;
Видит — мед течет оттуда,
Сладкий сот там показался.
Молвит Суовакко[89] тихонько,
⁵⁸⁰ Молвит старая с постели:
«Если мед течет из древа,
Коль из сота сладкий каплет,
Это значит — будут гости,
Женихи толпой большою».
⁵⁸⁵ Вышла Похъёлы хозяйка,
Вместе с матерью и дочка,
По двору шагают быстро,
Со двора — да за калитку,
Посмотрели вдаль оттуда,
⁵⁹⁰ Повернули взоры к солнцу,
Увидали, что подходит
Близко парусный кораблик
Из досок, из целой сотни,
По заливу Лемпи едет:
⁵⁹⁵ Серовата лодка снизу,
Красновата в верхней части;
У руля сидит там сильный,
Муж сидит у медных весел.
Видят — скачет жеребенок,
⁶⁰⁰ Сани красные скользят там,
Пестро убранные едут
Перед рощею медовой;
На дуге там шесть кукушек,
И поют златые птицы,
⁶⁰⁵ Птичек семь голубоватых
Там в ремнях ярма распелись;
Гордый муж сидит на санках,
И в руках он держит вожжи.
Тут хозяйка Сариолы
⁶¹⁰ Говорит слова такие:
«Замуж хочешь ли ты выйти,
Если сватать эти едут,
Чтоб подругой стать для мужа,
Мужу курочкой любимой?
⁶¹⁵ Тот, который едет в лодке,
В челноке стремится красном,
Мчится по заливу Лемпи,
Это — старый Вяйнямёйнен;
Он на дне везет запасы,
⁶²⁰ Он везет богатства в лодке.
Тот, который едет сушей,
Там скользит на санках пестрых
Подле той медовой рощи,
То — кователь Ильмаринен,
⁶²⁵ И с пустыми он руками,
В санках — только обещанья.
Как войдут они в покои,
Принеси ты в кружке меду,
В кружечке с двумя ушками,
⁶³⁰ И тому подай ты кружку,
За кого идти согласна.
Вяйнямёйнену подай ты,
Что везет именье в лодке,
В челноке везет богатства!»
⁶³⁵ Дочка Похъёлы, красотка,
Говорит в ответ ей слово:
«Мать, ведь ты меня носила,
Ты меня ведь возрастила!
Я не выберу богатства,
⁶⁴⁰ Ни с сокровищами мужа.
Муж мой должен быть красивым:
И лицом красив, и телом.
Никогда то не бывало,
Чтоб девицу продавали.
⁶⁴⁵ Без сокровища пойду я
К Ильмаринену младому,
Что нам выковал здесь Сампо,
Крышку пеструю украсил».
Молвит Похъёлы хозяйка:
⁶⁵⁰ «Явно глупый ты ягненок!
Ильмаринена берешь ты,
Чтоб стирать ему рубашки,
Очищать чело от пота,
Голову от черной сажи!»
⁶⁵⁵ Так ответила ей дочка,
Говорит слова такие:
«Вяйнямёйнену не буду,
Старцу слабому, охраной:
Очень трудно с ним мне будет,
⁶⁶⁰ Скучно будет с этим старым».
Скоро прибыл Вяйнямёйнен —
Он достиг до цели раньше;
Лодку красную он ставит,
Темный челн свой помещает
⁶⁶⁵ На катки, что из железа,
На катки, где много меди;
Сам отправился в покои,
Быстро входит в дом старухи
И, на пол дощатый ставши,
⁶⁷⁰ Перед дверью, у порога,
Говорит слова такие
И такие молвит речи:
«Хочешь, дева, быть моею,
На всю жизнь моей супругой,
⁶⁷⁵ Дни мои делить со мною,
Быть мне курочкой любимой?»
Тотчас Похъёлы девица
Быстро старцу отвечает:
«А ты выстроил мне лодку,
⁶⁸⁰ Челн большой ты мне построил
Из обломков веретенца,
Из кусков моей катушки?»
Молвит старый Вяйнямёйнен,
Говорит слова такие:
⁶⁸⁵ «Лодку славную я сделал,
Сколотил я челн мой крепко,
Чтоб выдерживал он ветер,
Чтоб держался в непогоду;
Если он пойдет на волны,
⁶⁹⁰ Заскользит по глади моря,
Чтоб поднялся, как пузырь, он,
Чтоб качался, как цветочек,
В шири северных потоков,
На волнах, покрытых пеной».
⁶⁹⁵ Дочка Похъёлы, красотка,
Так ответила на это:
«Не хочу я мужа с моря,
Что всегда живет на волнах:
Ум его уносят бури,
⁷⁰⁰ По мозгам его бьют ветры.
Не могу с тобой идти я
И себя связать с тобою,
Чтобы спутницей быть в жизни,
Старцу курочкой любимой,
⁷⁰⁵ Для спанья готовить место,
Класть под голову подушку».