Калевала (пересказ для детей)

Долго шел старый, мудрый Вяйнемейнен. Семь дней пробирался через заросли кустарника. Еще семь дней пробивался через колючий можжевельник. И еще семь дней брел дремучим лесом, пока наконец не дошел до берегов Маналы, до темной пучины Туонелы.

Видит Вяйнемейнен — поднимается над пучиной черных вод остров, а на берегу острова стоит девушка и полощет белье.

Просит ее старый, мудрый Вяйнемейнен:

— Дочь Маналы, дитя Туонелы, дай мне лодку, чтобы мог я переплыть на твою сторону. А дочь Маналы говорит ему:

— Скажи сначала, зачем пришел ты сюда, живой и здоровый, не погубленный болезнью, не похищенный смертью?

— Я не сам пришел, — говорит ей Вяйнемейнен. — Меня привел сюда Туони.

— Пустое ты болтаешь, — отвечает ему девушка. — Если бы привел тебя Туони, были бы на тебе шапка и рукавицы, как у всякого, кого снаряжают в жилище мертвых. Скажи-ка мне правду: зачем ты пришел сюда?

Отвечает ей старый, мудрый Вяйнемейнен:

— Ну, коли хочешь знать правду, слушай: привело меня в Туонелу железо, пригнала острая сталь.

— Вот и опять видно, что ты пустой болтун, — говорит ему дочь Туонелы. — Если бы привело тебя железо, если бы пригнала острая сталь, было бы в крови твое платье, струилась бы из твоих ран красная кровь. Скажи мне правду Вяйнемейнен, зачем пришел ты сюда?

Отвечает ей старый, мудрый Вяйнемейнен:

— Так и быть, скажу тебе все начистоту: прибили меня к вашему берегу морские волны.

— Нет, неправда! — говорит ему дочь Маналы. — Если бы прибили тебя к нашему берегу волны, было бы мокрым твое платье. Скажи-ка лучше без обмана: зачем пришел ты сюда?

— Хорошо, скажу без обмана, — говорит старый, мудрый Вяйнемейнен. — Не своей волей я пришел — привел меня сюда злой огонь.

— Вот опять слышу я речи лгуна! — отвечает ему дочь Маналы. — Если бы привел тебя огонь, опалены были бы твои кудри, обгорела бы твоя борода. О старый, мудрый Вяйнемейнен, опять ты хитришь. Скажи мне: зачем ты пришел сюда, не похищенный болезнью, не убитый смертью, никем не загубленный?

Тогда сказал ей Вяйнемейнен такие слова:

— Вижу я, что мне тебя не обмануть. Так слушай же, теперь скажу тебе истинную правду. Задумал я сделать себе лодку. Построил я ее песней, сделал заклинанием, но не хватает мне трех слов, чтобы поставить мой челнок на воду. Вот и решил я спуститься в жилище мертвых, поискать здесь эти заветные слова.

Рассердилась дочь Маналы:

— Глупый ты, неразумный человек! Кто же по своей воле спускается в жилище мертвых? Ступай-ка скорее прочь, возвращайся, пока не поздно, к себе домой. Многие приходят сюда — никто не возвращается назад.

Не испугался ее слов старый, мудрый Вяйнемейнен и говорит:

— Только слабые женщины да малые дети знают страх. Дай же мне лодку, дочь Маналы, чтобы мог я переправиться на твой берег.

Видит девушка, что не уговорить ей Вяйнемейнена, и перевезла его в своей лодке на остров.

Сама хозяйка Туонелы вышла к нему навстречу.

Подносит она Вяйнемейнену кружку с пивом. За обе ручки держит большую кружку, чтобы не выплеснуть из нее ни одной капли.

— Выпей, песнопевец! — говорит.

Взял Вяйнемейнен кружку, да прежде, чем выпить, посмотрел на дно. А там чего только нет! Лягушата прыгают, ползают змеи, копошатся черви.

Выплеснул Вяйнемейнен отраву и говорит хозяйке Туонелы:

— Не для того я живой спустился в страну мертвых, чтобы пить ваше пиво. Кто пьет его — тот пьянеет, кто пьянеет — тот гибнет.

Удивилась хозяйка Туонелы и спрашивает:

— Зачем же пришел ты сюда, Вяйнемейнен, раньше, чем тебя позвала Мана, прежде, чем вспомнил о тебе Туони? Отвечает ей Вяйнемейнен:

— Я пришел за тремя вещими словами, чтобы достроить недостроенную лодку, чтобы скрепить нескрепленные доски.

— Не нужны тебе больше эти слова, — говорит ему хозяйка Туонелы. Никогда уже не плыть тебе в этой лодке. Не увидишь ты родного дома, не ступишь больше на родную землю. Тому, кто пришел в страну мертвых, не вернуться к живым.

И только сказала — тяжелый сон сковал Вяйнемейнена.

А хозяйка позвала одного из сынов Маналы и велела ему сторожить пришельца.

Тысячу медных сетей принес сын Маналы и расставил их вдоль и поперек потока, перегородил пучину мертвых вод.

Руки у сына Маналы — как железные клеши, вместо пальцев у него острые железные крючья. Зацепил он своими крючьями сети, крепко держит их в руках.

— Пусть-ка попробует теперь выбраться старый, мудрый Вяй-немейнен!

Долго лежал Вяйнемейнеп, погруженный в тяжелую дремоту. Наконец очнулся он, огляделся — нигде ни входа, ни выхода.

«Нет, не хочу я погибать в этом темном жилище Маналы», — думает Вяйнемейнен.

Прикинулся он змеей, прополз, как червяк, под железной сетью, маленькой рыбкой скользнул в воде и поплыл к берегу.

Ранним утром стал сын Туонелы осматривать сети. Поднял цепкие свои пальцы, вытащил сети и видит — мечутся в сетях сто форелей, тысяча окуней бьются в железных петлях, только нет в сетях старого, мудрого Вяйнемейнена.

А Вяйнемейнен выбрался из черного потока Маналы, из бурной пучины Туонелы и скорее пошел прочь от этого злого места.

Не знает старый, мудрый Вяйнемейнен, где теперь искать ему вещие слова, чтобы достроить лодку.