Калгари 88. Том 2

Стоя на верхней ступеньке пьедестала, получая от президента федерации фигурного катания России золотую медаль, красивый букет тюльпанов и часы от Картье с бриллиантами в фирменном пакетике, Арина радостно смотрела на соперниц. Однако они были невеселы, хотя старались изо всех сил… Далиева, стоявшая на второй ступеньке пьедестала, пыталась изобразить улыбку, но не слишком получалось — она понимала всё. Её слили. Несмотря на прошлые заслуги и чистейшие прокаты на чемпионате России. Федерация посчитала, что Стольникова перспективней. И с этим ничего нельзя было поделать…

На третьей ступеньке пьедестала улыбалась Зенитова. Бронза! Компонентами всё-таки судьи не обидели падающую звезду, придержав Смелову, которая выиграла у Зенитовой технику, но… Все прыжки Смеловой оценили в GOE по нулям или максимум на плюс один, а в компонентах ограничились неприличными 6,5–7 баллами. Зенитовой дали последний аванс от федерации и намёк на то, что очередь к пьедесталу только растёт.

… Войдя в раздевалку, Арина сняла золотую медаль и, дотронувшись до плеча Соколовской, протянула ей с неловким выражением лица. Девчонки, сидевшие там и собравшиеся поздравить медалисток, увидев вошедших, замерли, чувствуя что-то идущее не по плану.

— Зачем ты отдала мне её? — недоумённо спросила Арина. — Возьми. Она твоя. У меня есть серебро.

— Подарки назад не забирают, — усмехнулась Соколовская, блеснув чистыми голубыми глазами. — Я тебе её подарила. У меня две таких. Оставь себе.

— Но я так не могу… — промямлила Арина. — Это неправильно!

— Но мы же обе знаем, что выиграла ты! — пожала плечами Соколовская и стала стягивать свой военный костюм. — Мне не нужна не моя победа.

Потом помедлила и добавила:

— Я разучу тройные прыжки. И выиграю у тебя честно.

Арина промолчала и стала переодеваться. И думала, почему не отдала золото России Далиевой…

Глава 24 Пионерский банкет

Марина быстро переоделась и вышла из раздевалки, по прежнему не разговаривая ни с кем — вся в себе. На лавке у двери сидел Соколовский с озадаченным выражением лица. Увидев дочь, улыбнулся, но улыбка получилась натянутой.

— Мариша! Поздравляю тебя с очередным чемпионством! Ты была великолепна!

— Спасибо, — сдержанно поблагодарила Соколовская и остановилась, внимательно глядя на отца, как будто собираясь о чём-то спросить, но потом махнула рукой и пошла к выходу с катка.

— Марина! Что за упадническое настроение опять? — допытывался Соколовский, пока шли к «Волге», продираясь через группу поддержки Хмельницкой, оккупировавшую служебный вход на каток. — Радоваться надо. Сейчас тортик купим! Отметим в семейном кругу, так сказать, твою золотую медаль…

— Мне нельзя есть торты! — как отрезала Соколовская, садясь на заднее сиденье и бросая рюкзак рядом с собой. — И медаль я отдала. Она не моя. Мне не нужны такие медали. Спасибо, папа…

И заплакала. Горько и беспросветно…

… У двери кабинета директора ДЮСШОР товарища Каганцева столпились журналисты, дети и просто любопытствующие в надежде узнать, будет ли интервью с победительницей и призёрками первенства. У людей ещё не остыли чувства, вызванные двумя великолепными прокатами Хмельницкой и Соколовской. Зрители хотели продолжения праздника. Хотели снова видеть героев этого дня, сказать им слова поддержки и восхищения.

— Товарищи! Интервью с фигуристками сегодня не будет! — Каганцев, спровадив Ельцина, теперь выпроваживал журналистов. — Так получилось. Вы сделали фотографии, остальное всё уже сказано и рассказано. Если хотите, останьтесь и посмотрите произвольную программу у мастеров-мужчин. После завершения парни ответят на все интересующие вас вопросы. Или давайте сделаем так! Раз сегодняшнее событие получило такой большой общественный резонанс, я завтра обещаю в 14 часов дня общественную встречу с призёрами и победительницей первенства. В спокойной обстановке, так сказать, без эмоций. Пожалейте уже девушек — они сегодня выложились на сто процентов. А уже завтра выходят на тренировки в обычном режиме.

Не мог же Каганцев сказать, что пресс-конференции не было по его вине — пока уговаривал партийное руководство и разруливал конфликт, девчонки разбежались кто куда. Ищи свищи их сейчас… Однако директор сумел перетянуть внимание публики к следующим прокатам. К мужчинам тоже интерес у публики был, зал наполнился почти до отказа. Пока шла заливка льда, пришли группы поддержки из вузов и техникумов, и Левковцев, Каганцев и Писеева втянулись в рутинную работу, какой она и должна быть.

… А торт в этот день всё-таки ели. В группе поддержки Арины. Расходиться никому не хотелось — душа требовала продолжения праздника. Но сначала Антонина Никифоровна предложила ехать всем по домам.

— Пора наверное, расходиться, что торчать-то на морозе, увидитесь завтра, — рассудительно сказала она.

— Так нам всем в один район! — рассмеялся директор школы. — Пойдёмте. Сейчас весь автобус забьём.