Калгари 88. Том 4

— Ха-ха-ха! Ну ты даёшь! — рассмеялся Ельцин. — Куда я могу вляпаться? Вызвал меня Горбач и пропесочил за то, что я постоянно к вам мотаюсь, что забыть нашу теплу компашку не могу, понимашь. А он наверное подумал невесть что, как будто я тут заговор готовлю, свергать его собираюсь…

— Смех-то смехом, — строго сказал Корнилов. — Но такие задания не дают просто так. Ты одно из первых лиц государства сейчас. Такие как ты, Николаич, сами указания Комитету отдают. Моё дело тебя предупредить, что не всё гладко. Смотри в оба. Я ж тебе не сказал, какое именно указание мне пришло. А сказали мне прислать отчёт о том, где ты был, когда приезжал прошлый раз, с кем виделся, куда ходил, что говорил.

— Ха-ха-ха! — опять рассмеялся Ельцин. — С кем виделся? Со всем городом Екатинском! Со всем советским народом, понимашь, который работает и день и ночь, чтоб Москва жировала. Они там, Юра, икру чёрну в универмаге продают и осетрину. А у нас масло сливочно по талонам.

— Ну, я-то это знаю, — осторожно сказал Корнилов. — Скажу так — Горбач, похоже, не доверяет тебе.

— А с этим я разберусь сам, — голос Ельцина стал приобрёл зловещий оттенок. — Рано или поздно… Я им на 27 съезде партии решил сказать кое-что понимашь… Он скоро, через пару неделек будет.

— Понятно… — невнятно ответил Корнилов. — На рожон только не лезь. Ладно… Что мы о грустном. Давай о сегодняшнем. Ты, вроде бы, говорил, собираешься Дворец спорта профсоюзов посетить?

— Хочу! — согласился Ельцин. — Обещал одной девчонке, екатинской фигуристке, что приеду посмотреть, как екатинцы выполнили мой наказ. К ней отнеслись несправедливо, и я принял участие в её судьбе, о чём нисколько не жалею.

— Завтра утром в актовом зале дворца будет собрание ответственных лиц чемпионата, — заявил Корнилов. — Можно там и узнать всё.

— А вот это хорошо, — обрадовался Ельцин. — Можно и поприсутствовать. Послушать, что скажут ответственные товарищи. Ну да ладно, давай в домик пойдем, там всё и обсудим…

…Смеркалось. Короткий февральский день плавно переходил в вечер. Вечерний Свердловск навевал уныние, особенно если предстояло тащиться в общежитие через весь город — Арина смотрела в огромное окно вестибюля Дворца спорта и не видела «Икарус» на стоянке.

— Владимир Сергеевич! А там автобуса нет! — обеспокоенно сказала Арина, обернувшись к тренеру.

— Верно, нет его! — согласился Левковцев. — Автобус поехал за вашей группой поддержки. И за родителями, которые изъявят желание поприсутствовать на соревнованиях. Все приедут завтра утром. С корабля на бал, так сказать…

— Пффф… Вот ещё… У меня нет никакой группы поддержки! И родители не поедут! — недовольно сказала Соколовская, покосившись на Арину. — Из-за некоторых тут страдать теперь всем! И что нам? На автобусе тащиться? Я даже маршрут не знаю!

— Нет, на автобусе тащиться не надо! — терпеливо, как малому дитяте, ответил Левковцев, чуть усмехнувшись. — Марина, ты многого не знаешь…

— Ну что, все готовы? Поехали! — раздался голос Тани Малининой. Арина оглянулась — сзади стояли ксенофонтовские фигуристы и фигуристки и улыбались.

— Вот и транспорт для вас, — сказал Левковцев. — Садитесь, доедете с ребятами. И прошу… Я обещал родителям, что вы под хорошим присмотром, и ничего с вами не случится, поэтому надеюсь на благоразумие. Напутствие такое — по городу не ходить, ни в какие истории не встревать. Завтра встречаемся в 9 утра свежие и отдохнувшие.

— А… Эмм… Прошу простить, но почему так рано? — смущённо спросила Арина. — Разве постоянного трансфера от общежития до гостиницы не будет? Нам выступать в 12 часов!

— Какие ещё трансферы? — нахмурился Левковцев. — Автобус не будет персонально за каждым из вас ездить на другой конец города. Тем более он не наш, а свердловский. В общественном транспорте я вам не разрешу передвигаться. Поэтому поедете все вместе на этом же автобуса. Всё, ребята, до завтра. Вы все прекрасно поработали, сейчас настала пора восстановиться.

Пазик зелёного цвета с красной полосой на бортах и надписью «ВЛКСМ», на котором ездили по городу фигуристы Ксенофонтова, судя по всему, принадлежал городской комсомольской организации. Сзади были свалены в кучу красные транспаранты для демонстраций и флаги. Тут же лежали лопаты, веники для субботников, вёдра и тому подобная хозяйственная утварь. Конечно, захламлённый инвентарём пазик не сравнить с екатинским «Икарусом», но места хватило всем.

— Люська! Про какие ещё трафареты ты спрашивала? — спросила Зоя, занявшая место рядом с Ариной и толкнувшая олимпийскую чемпионку локтем в бок.

— Не трафареты, а трансферы! — недовольно ответила Арина, пихаясь в ответ. — Маленькие такие микроавтобусы для постоянного сообщения между катком и гостиницей.

— Люся! Ну ты и фантазёрка! — засмеялась Зоя. — Вот ты и сидишь в этом маленьком автобусе! Ха-ха-ха!