Калгари 88. Том 4

Арина надела чехлы на лезвия и вышла со льда. Тут же обнялась с Левковцевым, который обнял воспитанницу и похлопал по спине, а потом… Арину обняла Соколовская! И этот жест благодарности вызвал такой обвал восторга на трибунах, что казалось, точно обрушатся светильники на лёд или рухнут стены.

— Ой! Смотрите! Они дружат! — восторженно завизжала молодая девушка, сидевшая как раз за вип-зоной. — Ой, как мило, ой как здорово!

— Естественно, они дружат! Чё им, драться, что ли? — высокомерно, как человек, знающий всю подноготную о местном фигурном катании, пропищала Анька, обернувшись к девушке. — Мы все дружим! И я тоже с Люсей дружу! Мы ваще-то в одну школу ходим!

… В судейской зоне, как и в целом во дворце спорта, именно сейчас было очень жарко. Хмельницкая ожидаемо выдала прекрасный прокат. В произвольной программе она исполнила 5 тройных прыжков! И это был даже не топ-уровень, а уровень богини фигурного катания! Правда, существовало одно «но». Присутствовали ошибки в спорных местах. И как на них реагировать, было совершенно неясно. Поэтому Тарасова, как технический специалист, провела консультацию с Шеховцовым и Писеевой, с техническим контролёром и старшим судьёй.

— Валентин Игоревич, вы сами всё видели своими глазами, — осторожно сказала Тарасова, с волнением скатывая в пальцах какую-то бумажку. — Пять тройных. Из них четыре старших зубцовых. Все сделаны чисто.

— Я видел, вы правы, пять тройных, — согласился Шеховцов. — Но также видел и большой недокрут на тройном сальхове. От него даже скобка осталась на льду. Вон она, отсюда видать. Так что чистым я его назвать поостерёгся бы. Там недокрут от четверти до половины. Как она на льду удержалась, секрет… И было падение на последнем прыжке, на двойном риттбергере. Как Хмельницкая ни пыталась его скрыть, кстати, получилось очень оригинально для зрителей, но мы всё увидели. Мы многое видели и знаем, как должен быть исполнен чистый прыжок. Он сделан, докручен, но исполнен с падением на выезде. И это будет отражено в протоколе.

— Ну и как нам быть? — с недоумением спросила Тарасова. — Кажется, ранее речь шла о чистом прокате Хмельницкой. Только в этом случае мы ставим её на первое место.

— Если бы Хмельницкая прыгнула всего четыре прыжка, то, безусловно, в нынешней ситуации победила бы Соколовская, — помолчав, сказал Шеховцов. — Если бы Люда недокрутила сальхов и упала с риттбергера, это были б две ошибки против чистого проката Соколовской. Но сейчас мы не можем поставить спортсменку, технически откатавшую сильнее Соколовской, на второе место. Даже если она исполнила прокат с ошибками. Мы об этом говорили неоднократно. Оценки, а также занятые места должны нести и воспитательную функцию. Все спортсмены должны иметь перед собой чёткую цель, к которой нужно идти, в данном случае это повышение технической сложности катания. Повышение мастерства. Но при этом уроки должны извлечь и наши соперницы. Мы поставим Хмельницкую первой, однако разница от Соколовской должна быть минимальной. Примерно одна десятая балла. Так мы укажем Хмельницкой, что ей выказали доверие, но из-за ошибок оно пока ещё небольшое и его следует подтвердить, в первую очередь, чистыми прокатами. А Соколовской это должен быть знак, что не усложняешься ты — усложняется и выигрывает твой соперник. МАрину второе место должно смотивировать ещё больше прибавить в мастерстве. Резервы у неё есть — я это определённо вижу.

— Этот результат будет окончательный? Пересмотру не подлежит? — помолчав, спросила Писеева.

— Да, это результат окончательный, — кивнул головой Шеховцов. — Заполняйте окончательные протоколы соревнований. Первое место — Хмельницкая, второе — Соколовская, третье место — Малинина. Далее по порядку.

… Пока в судейской зоне решали, кто победит, на противоположном от судей секторе трибун среди небольшой группы болельщиков царила тишина. Здесь сидели ветераны войны и труда вместе с членами совета ветеранов Свердловска и крупных предприятий. Пожилые люди с недоумением смотрели на кричащие трибуны и не могли понять, КАК можно хлопать тому, что сейчас продемонстрировала эта девчонка Хмельницкая. Это же стыд и срам! Что они только что видели? Эти похабные подмигивания глазами, неприличные жесты руками, виляния бёдрами? Разве можно такое показывать советскому человеку??? Тьфу ты! Как будто кабаре какое-то в капиталистической стране! А тут ведь и дети есть и старики, да и самой этой Хмельницкой 14 лет, как написано на табло! Что за воспитание? Посмотреть бы в глаза её родителям!