Калибр Личности 1 (СИ)

То же касается большого Колизея. Король Уилмор IV специально разместил его на окраине Элизиума — района знати. Приходя сюда, зрители воочию видят разницу между обстановкой. В малом Колизее нет парковщиков, ставящих машины гостей на свободные места. Нет сидений с подогревом на трибунах и заказа напитков с закусками через электронный терминал. Последний интегрирован прямо в подлокотники.

[А ещё удалённый приём ставок для вип-клиентов,] — Джедди, заняв место в вип-ложе, удобно развалился в мягком кресле. — [Двести тысяч от господина Граута, плюс триста от Пинбоу… Мне ещё и скидку дали на аренду всего вип-ложа.]

В соседнем кресле елозил Эммет Пинбоу — отец ростовщика.

— Обувь чего-то жмёт, — буркнул недовольно немолодой мужчина.

— Ага, привыкай, — Пинбоу усмехнулся. — Ты весь свой гардероб сменишь раз пять за следующие три месяца. Посмотри на меня. Уже плюс десять сантиметров к росту.

Про то, что Джедди стал ловить на себе заинтересованные взгляды женщин, ростовщик решил пока не сообщать. Отец уже который год грезит сосватать любимого сына за первую попавшуюся девицу.

[Нет, отец! Я сам выберу ту, с кем разделю свою жизнь и семейное ложе.]

Стоявший у дверей вип-ложи орк Халдир нервно озирается по сторонам. Пинбоу, видя это, усмехнулся. Всё идёт так, как и предупреждал господин целитель.

Прорвавшись в учителя [3], бодигард стал меняться — в первую очередь в привычках. Перестал пить свою любимую газировку, заменив её на крепкий кофе. Ходит по офису без пиджака, в одной рубашке. Порыкивает на борзых клиентов, а порой сам проявляет инициативу. Орк! А ведь они ленивы от природы.

Смотря на нервно озирающегося бодигарда, Джедди вспомнился тот памятный разговор у камина в доме господина Граута.

«Халдир будет искать границы своих новых возможностей, мистер Пинбоу. Для него прорыв на новый ранг — это начало новой жизни. Как орк, он думает понятиями из разряда: „А что я теперь могу? А что мне разрешит мой хозяин?“ В общем, будьте готовы к сюрпризам в его поведении».

Джедди уже раз десять порывался наорать на бодигарда, но вместо этого сдержался и корил самого себя. И не без причины!

«Учитесь быть Халдиру господином, а не работодателем. Деньги для него больше не проблема. Ими его не удержать».

Джедди поёжился. Казалось бы, простые слова и всё очевидно… Но где же такому научиться?! Амбиции, более серьёзные дела, развитие бизнеса — пару дней размышлений натолкнули Пинбоу на мысль о том, что всё это хождение по кругу.

[Кредитовать компании и артели рабочих в порту Теона? Пф-ф… Дельцу средней руки не нужен телохранитель-учитель [3] в свите приближённых. Не-е-ет! Тут масштаб нужен намного больше.]

Так совпало, что вчера вечером господин Граут сам попросил о небольшой услуге. Всего-то и надо — поставить его же двести тысяч флоренов на выбранного бойца в летнем кубке Лиги Ветеранов.

Джжедди, знакомый с крутым нравом целителя, почуял… сердцем, почкой, пятой точкой… Вот она! Золотая жила и ключ от мира реально больших сделок. Но битый жизнью ростовщик предостерёгся идти ва-банк. И потому добавил к ставке Граута ещё триста тысяч. Почему бы и нет? Хороший способ узнать, стоит ли вообще ввязываться в сделки, предлагаемые господином Граутом.

К моменту начала первого раунда Лиги Ветеранов ставки на Чака Норриса достигли рекордных один к восемнадцати. Для большинства зрителей он являлся тёмной, никем и никак не проверенной лошадкой.

— Пять… Четыре… Три… — вещал ведущий под скрип поднимающихся решёток. — Но-о-оль… Наши гладиаторы выходят! По четыре на каждую из малых арен Колизея.

В занятой Джедди вип-ложе повисло напряжение. Ростовщик расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, взял бутылку дорогущего вина из ведра со льдом. Охлаждённый напиток, булькая, разлился по двум бокалам.

Отец суровым взглядом посмотрел на Джедди.

— Ну-у-у?! И сколько ты поставил?

— Триста, — ростовщик поёжился под взглядом отца. — Триста тысяч флоренов из личных сбережений. Я не взял ни единой монеты из семейной кассы.