Калифорния - Мы Идем! (СИ)

— Ты совершенно прав, молодой человек, — ответил мальчику и младший японец со своего места. — Скажу тебе больше, мы с Айвеном будем не спать за всех остальных и спрячемся впереди фургонов, совсем рядом с животными. А вы лучше поспите, ведь завтра будет трудный день. А индейцы обязательно попробуют залезть к нам…

— Ты думаешь? — обеспокоенно переспросила сидящая рядом с Дэвидом мулатка.

— Уверен! — ответил Джеро.

Так и случилось. Как только на горы вокруг опустилась темнота и стало холодно, Айвен с Джеро отошли от фургонов и устроились на своих войлочных подстилках прямо на траве. Только место выбрали так, чтобы слушать и просматривать пространство, где между лагерем и рекой паслись животные.

— И как ты видишь в этой темное, парень, не перестаю удивляться…, - произнес Джеро. Просто чтобы не молчать долго. А время уже перевалило за полночь, и в двенадцать они наблюдали смену караульных.

При этом японец хитро улыбнулся, что не укрылось от юноши.

— Все очень просто, — ответил Айвен в том же тоне. — Всего лишь нужно напрячься и сосредоточиться на зрении, и чернота уходит. Все открывается в серых тонах. Иногда в зеленоватых, когда нет диска Луны. И я начинаю видеть все вокруг далеко вперед…

— Кстати о ночном зрении! Видишь вон те странные кусты? — спросил юноша наставника через полминуты.

— Нет, — честно ответил Джеро, продолжая всматриваться в указанном направлении. Он искренне не имел понятия — это такая шутка, или там действительно есть кусты.

— А я вижу. И они медленно двигаются в сторону волов, примерно с такой скоростью, с какой могут ползти нехорошие индейцы…

— И что будем делать? Берем сразу или ждем, чтобы взять их на горячем?

— Сэтору сказал, чтобы обошлись без крови…

— Да, воспитанник, — отозвался Джеро, — именно так он и сказал. Старшие решили так из политических соображений… Тогда давай стреляй, только не попади в них, даже случайно…

Айвен единственный из двух был с карабином. Выстрел в тишине ночи вышел очень шумным и, конечно, разбудил всех в лагере.

— Ну что? — спросил японец юношу, как только дым от выстрела немного рассеялся.

— Кустов больше нет… Они ушли, и думаю, больше не сунутся.

— Тогда давай, поспи хотя бы один час. Сейчас они точно не сунутся, а потом ты будешь смотреть и слушать, а я посплю. — Джеро и тут решил подстраховаться.

Лагерь опять погрузился в сон. Остаток этой ночи прошел спокойно, и утром, ежась от холода, люди повели фургоны вверх по каньону реки Траки. Теперь шли между гор, на склонах которых по мере продвижения все больше места занимал хвойный лес. На тропе опять стало попадаться много крупных камней, которые нужно было обходить. В некоторых местах камни опять приходилось убирать, что отнимало время. Но на уборке камней все разогрелись. Холодное утро сменилось жарой в полдень, но не изнуряющей, как на равнине, так что все приободрились, включая животных. Их каждый вечер осматривали доктора вместе с Патриком.

В обед оба японца и проводник отправились назад, чтобы найти индейцев и поговорить с ними.

Айвен не знал, что и как они говорили, но после этого разговора индейцы до самого озера не сделали ни одной попытки приблизиться к лагерю путешественников. Тогда Сэтору сказал после возвращения:

— Безлунной ночью дозоры против индейцев слабо помогают, как мы сегодня убедились. Их назначение — вовремя обнаружить атакующие силы. А индейцы не воюют ночью, спасибо им за это. Сегодня были воры, хотели украсть или убить наших животных…

— А какой смысл их убить? — тут же поинтересовался Пауль Крюгер, доктор.

— Тут у них тонкий расчет, доктор. Мы же не унесем всю тушу, только вырежем куски…

— Теперь понял. Никогда бы не подумал сам, с этой стороны…

Пауль задумался — наверное, не веря своим ушам. Просто сидел некоторое время молча, одновременно играя со щенком. Это был один из трех щенков семьи Рихтер из четвертого фургона, которому сейчас было не менее четырех с половиной месяцев. Он активно наскакивал на руку доктора, стараясь слегка ухватить за палец, затем отскакивал. Все пять щенков немецкой овчарки здорово окрепли и вечером активно двигались между сидящими у костра людьми, ища себе развлечений.

Девятнадцатого августа, а это была пятница, путникам открылся вид на озеро. Среди высоких сосен слева показалась синяя поверхность воды. Все очень устали и двигались из последних сил, пока Дэвид не нашел подходящее место для стоянки. Здесь сосны росли на расстоянии около ста ярдов от берега, и не было крупных камней у воды.

Как только расставили фургоны и спутали передние ноги лошадям, которые легко могут потеряться в лесу, ирландцы во главе с Дугласом Маккинли спросили разрешения отправиться на рыбалку. Ловить собрались озерную форель. С ними отпросился старый негр Корнелиус, работник Циммерманнов, и отправились все мальчишки младше двенадцати лет.

Уже через полчаса от рыбаков прибежал юный Карл, одиннадцатилетний отпрыск Циммерманнов. Прибежал с мешком, в котором лежали шесть крупных рыбин. Как только женщины выгрузили рыбу на траву, парень тут же умчался обратно.