Калифорния - Мы Идем! (СИ)

Дальше в создании беззаботной атмосферы поучаствовали молодые девицы. По предложению отца Салливана они затеяли веселую перепалку с торговцем Ральфом, который на привалах всегда крутился возле них, как селезень возле уточек. Все заботы о хозяйстве в его фургоне исправно нес работник Том.

В общем, показывали беззаботность как могли и умели, но караван теперь выглядел именно так. Как легкая добыча для могучих краснокожих воинов.

— Поужинать спокойно не дали! — в конце молитвы пробурчал отец Уильям. Он только что склонился и прочитал молитву перед ужином, шевеля одними губами с задумчивым видом, а потом поймал взгляд Джеро.

— Пора организовывать теплый прием, — улыбнулся Джеро, глядя на холм.

— Дети! После ужина быстро заберите щенков в фургоны!

— Морриган! Пусть Дарина займется псом, чтобы он не бегал под ногами!

Из лагеря было видно, как Айвен на вершине холма встал и поднял левую руку, подавая знак. Он был хорошо виден в лучах заходящего солнца, которое стремилось к закату за западный склон этой узкой долины.

Но Сэтору распорядился иначе — не бросать ужин, чтобы люди успели немного поесть, особенно детвора. Ведь юноша поднял только одну руку, что значило — «обнаружил индейцев, но время есть». Но, на всякий случай японец послал Джеро на холм, к Айвену и Дэвиду в подкрепление.

Ужин состоялся, но в немного укороченном варианте. Ели хорошо распаренный горох с мясом, запили все чаем, после чего в лагере началось движение и суета. Делать вид дальше не посчитали нужным. Первыми спокойно поднялись отцы семейств и пошли в фургоны готовить оружие. Женщины, немного нервно, стали убирать посуду. А мальчишки начали беспорядочно носиться по территории вагенбурга, пока их не успокоили пасторы.

Одиннадцатилетняя Магда Рихтер похватала и по очереди перенесла своих трех щенков в высокий фургон. То же сделала двенадцатилетняя Грета Вольф за своими двумя. Ханна Мюллер не отпускала из рук своего черного котенка двух месяцев. Нора принесла ошейник и застегнула его на шее рыжего пса Айвена.

Трехшерстная двухлетняя кошка Штернов сразу пропала из глаз с момента остановки каравана. Она освоилась и привыкла гулять сама по себе. Пропадала и появлялась, когда ей нужно.

Через некоторое время с холма спустились Айвен с Джеро, для доклада начальству. На холме оставили двух дозорных — ирландца с сыном.

Айвен начал доклад в серьезном тоне, соответствующем моменту:

— Двое индейцев, сэр, скрытно наблюдали за лагерем с холма на другой стороне долины, но недавно ушли к своим, сэр!

— Принято. Что там еще, юноша? — в том же духе спросил Сэтору. Нельзя было показать перед людьми беспокойство, или что хуже, растерянность.

— Там, откуда шел караван, видна группа воинов числом около трети от сотни, пока большего не скажу. Они далеко, на пределе видимости, но стоят кучно. Но что самое интересное, Сэтору-сан… Больше их нигде нет, это я хорошо чувствую. Кроме тех двух разведчиков, которые сейчас уже с ними…

— Ты не ошибаешься, друг мой? Это очень важно…

— Уверен сэр. Другой группы нет, я бы почувствовал. Если только пару человек и очень далеко, но не больше.

— Тогда поступим так…, - Сэтору ненадолго задумался. — Вероятно, что они бросятся в атаку всей группой. Это обычно для них. Чтобы не рисковать волами и людьми в лагере, мы тоже пойдем по накатанной схеме — сделаем засаду с большей частью мужчин вон там, за поворотом…

Сэтору подумал еще, и велел снять дозор с другого холма. Решил, что двух с этой стороны вполне достаточно. Опять указал на склон холма, который сверху начинался обрывом, как будто скальную породу обрезали большим ножом. Ниже шло пологое понижение к самой тропе, по которой они пришли. Там, в полумиле сзади внизу склона, у самой тропы, было много крупных обломков, за которыми можно устроить засаду. Что еще хорошо — с этой позиции обстреливается все пространство до русла реки.

— Делаем засаду там, джентльмены! Надо постараться выбить побольше всадников. Всех, конечно, не сможем. Тех, что прорвутся к лагерю, примут перед ним…

— Как-то неблагородно, делать засады! — напыщенно заявил торговец, стоявший, как всегда, рядом барышнями Штерн. Ханну торговец благоразумно обходил своим вниманием. Побаивался Айвена.

— Ты еще глупее, чем я думал, сын мой! — Первым дал ответ на такое отец Уильям, глядя на торговца с улыбкой. — Какое благородство может быть в борьбе с этими хитрыми и коварными воплощениями греховности и порока? И вообще — идет борьба на выживание. Не надо путать ее с турниром…

— Ты, мистер, остаешься в лагере, благородно защищать женщин и детей! Грязную работу мы возьмем на себя. В засаду пойдут…, - Сэтору поименно назвал мужчин.

Получилось, что со второго фургона идут Дэвид и Айвен. С третьего, к которому приписан он сам с Джеро, и Морриган с дочками — в засаду идет Джеро. Сэтору останется в обороне лагеря. С четвертого идет Генрих, оружейный мастер. С пятого — Питер, с шестого — Бруно.

Решили, что шестерых будет достаточно. Сэтору послал оружейного мастера, хотя раньше старался его беречь.