Калигула

Смерть человека семидесяти лет не являлась в эту эпоху чем-то экстраординарным, но поскольку он представлял собою как бы основу монархической системы, выстроенной во время господства республиканской аристократии, она вызвала некоторое замешательство. Проявил ли Тиберий лицемерие, которое Тацит усматривал в его медлительности принять верховную власть, предложенную сенатом в соответствии с пожеланиями Августа? Другие факторы также стоит принять во внимание. Тиберий принадлежал к старинной семье, более выдающейся, чем эти Юлии и Клавдии, а его отец, Тиберий Клавдий Нерон, который мог бы стать зятем Цицерона, после смерти Юлия Цезаря встал на сторону его убийц, Брута и Кассия, и скрылся на Востоке со своей женой Ливией и маленьким десятилетним Тиберием. Можно сказать, не боясь ошибиться, что по причинам семейным (Октавий Август похитил свою жену) и политическим (Тиберий Клавдий Нерон принадлежал до своей смерти в 32 году до н.э. к «сентиментальной» оппозиции партии Августа) Тиберий не вписывался в политическое окружение Августа. К тому же Друз, брат Тиберия, имел репутацию сторонника реставрации олигархического правления былых времен. Если даже это мнение несколько преувеличено, нельзя забывать, что два брата, Тиберий и Друз I, были тесно связаны и нерешительность Тиберия при исполнении монаршей воли объяснялась многочисленностью его политических врагов. Второй причиной, объясняющей это поведение, была простая осторожность: Август управлял через свое правительство и следовало ожидать, что Тиберий был введен в курс дела, поскольку наследственное разделение рабов зависело от доброй воли Ливии, их владелицы, согласно завещанию, вместе с главой правительства всадником Саллюстием Криспом. Тиберий не был полным хозяином их имущества и не был уверен в том, что он непосредственно располагает казной Августа. Известный эпизод доказывал, что при наследовании частного имущества принцип преемственности не принимался во внимание. Ведь сам Тиберий вместе с Криспом участвовал в убийстве Агриппы Постума, приемного сына Августа. С этой стороны опасность была серьезной и вскоре стала реальностью. Один вольноотпущенник или в память по убитому, или от досады, что в свое время не смог использовать возможности своего повелителя, принял имя Агриппы и поднял смуту сначала в Остии, а потом и в самом Риме. Тиберий был еще слабым, чтобы противостоять этой опасности. Ходили слухи, что всадники и сенаторы финансировали этот заговор. Тиберий обратился к Саллюстию Криспу; фальшивый Агриппа, попав в западню, был похищен, казнен и тайно похоронен. Тиберий стал управлять сенатом в целом и многими сенаторами в частности. Несомненно, большинство из них предпочитали сохранить монархическую власть. Однако от элиты сената, тех, кто выступал на заседаниях, тех, кто обладал большими полномочиями и большой властью, от них нужно было добиться поддержки и Тиберий сделал это. При этом он не пытался убедить их всех в законности режима Августа или в своих личных способностях. В течение лета римляне, переживавшие смерть принцепса, его публичные многодневные похороны, смену власти, известие о мятеже легионов в Паннонии, а затем в Германии, ощущали все это как катастрофу, как угрозу всему государству. На втором плане оказались размышления о политическом режиме, который, впрочем, сам Тиберий собирался перестроить.

Рейнская армия находилась под управлением двух легатов Германика. В Верхней Германии Гай Силий руководил четырьмя легионами: 2-й легион Августа, 13-й и 14-й Гемина и 16-й галльский. В Нижней Германии Юлий Север командовал также четырьмя легионами: 1-м германским, 5-м, 20-м Валерия и 21-м легионом «хищников». Это была вторая армия, которая взбунтовалась, подстрекаемая солдатами 5-го легиона «жаворонков»[1] и 21-го легиона «хищников», расквартированных недалеко от Кельна. Ветераны, которые требовали немедленного увольнения, присоединились к новобранцам, требовавшим повышения жалованья и смягчения дисциплины. Им надоело строить заборы, копать рвы, выполнять тяжелую работу, собирать корм для скота и валить лес. Они не выдерживали такой нагрузки и были недовольны наказаниями за опоздания и ошибки; речь шла не о недовольстве отдельно взятых людей, а о всеобщем возмущении. Солдаты отомстили сначала своим центурионам — они угрожали им, повергали на землю, били розгами; некоторые были сброшены в рвы или в Рейн; большинство из них погибли. Это были офицеры из высшей гвардии, трибуны, выходцы из римских всадников или из семей сенаторов. Два других легиона из Нижней Германии и четыре из Верхней Германии внимательно следили за ходом этого восстания.