Калила и Димна

Но крыса ответила издали: «Как часто тайная вражда облекается в одежды дружбы, и она сильнее, чем явная враждебность. Кто не остережется от тайной вражды, уподобится человеку, взобравшемуся на бивни бешеного слона и уснувшему там. Он проснется на земле, под ногами слона, и тот в ярости растопчет его. Друг зовется другом из-за той пользы, которую ты надеешься получить от него, как враг называется врагом потому, что ты опасаешься от него вреда и ущерба. Если разумный хочет, чтобы его враг был для него полезен, он старается сделать его своим другом, а если боится, что друг повредит ему, начинает враждовать с ним. Неужто ты не понимаешь этого? Звереныш повсюду следует за своей матерью, пока она дает ему молоко, а когда ее сосцы истощаются, он оставляет ее. Облако то собирается, то расходится, то проливается дождем, то проходит мимо, повинуясь воле ветра. Так и разумный меняет свое поведение сообразно обстоятельствам и избирает себе друзей согласно своим потребностям — одним он доверяется, с другими скрытен и холоден, выказывает то удовлетворение, то недовольство, все прощает или обижается на мелочи. Часто друзья охладевают и связь между ними слабеет, но они не вредят друг другу, потому что никогда не были врагами. Но если вражда существовала искони и передавалась из поколения в поколение, а дружба была вызвана лишь временными обстоятельствами, то она проходит, как только исчезают эти обстоятельства, и место ее занимает старая вражда, и все возвращается к прежнему положению, — ведь если нагреешь воду на огне и погасишь костер, вода остынет. У меня нет врага опаснее, чем ты, но случилось так, что нужда заставила нас примириться и стать друзьями, а теперь мы больше не нуждаемся друг в друге, и я боюсь, что у нас нет причин продолжать нашу дружбу. Негоже слабому приближаться к сильному противнику, страшно малому быть наперсником славного и великого. Непонятно мне, для чего я тебе понадобилась, и полагаю, что ты хотела бы съесть меня, у меня же нет никакого желания снова видеть тебя и общаться с тобой, ибо я не верю тебе. И я убедилась в том, что скорее спасется от беды слабый, что постоянно опасается сильного врага, чем сильный, кичащийся перед слабым и доверяющийся ему. Разумный примиряется с врагом, если принужден к этому, всячески старается заслужить его доверие, выказать свою любовь и, если это необходимо, делает вид, что откровенен с ним и ничего от него не скрывает, но как только появляется возможность быть подальше от него, спешит оставить. И убедилась я также в том, что доверчивый и легковерный часто совершает непоправимые ошибки.

Разумный верен обещаниям, которые дал врагу, и свято исполняет их, но никогда полностью ему не доверяется и не чувствует себя в безопасности рядом со своим прежним врагом, какую бы дружбу тот ему ни выказывал. Он знает, что лучше быть от сильного врага подальше. Я люблю тебя издали и желаю тебе мира и долгой жизни, хотя раньше желала противного. И тебе следует воздать за мою услугу только тем же, потому что нам не дано больше встретиться и жить рядом».

ГЛАВА О ЦАРЕВИЧЕ И ПТИЦЕ ФАНЗА [42]

И сказал царь Дабшалим философу Байдабе: «Я понял смысл твоей притчи о попавшем в беду, обратившемся за помощью к одному из врагов, окруживших его, который примирился и подружился с одним из них и благодаря этому избежал смертельной опасности и остался цел и невредим. А теперь расскажи мне о тех, что жаждут мести и в то же время опасаются друг друга». — «Я поведаю тебе такую притчу», — промолвил Байдаба и начал:

«Рассказывают, что жил некогда в Индии царь по имени Баридун и у него была птица фанза, которая вывела птенца в царском дворце. И сама птица, и ее птенец умели говорить, словно люди, и были необыкновенно разумны и красноречивы. Царь любил их и восхищался ими. Он повелел поместить их в покоях царицы и беречь их, и фанза со своим птенцом жила вместе с маленьким сыном царя, так как мальчик полюбил птенца, постоянно играл с ним и держал у себя на коленях. Каждый день птица фанза улетала за дальние горы и приносила диковинные плоды и душистые травы. Половину она отдавала птенцу, а другую половину — царскому сыну. Оба они ели эти чудесные плоды и быстро росли и крепли. Царь, заметив это, стал еще больше любить и почитать свою птицу.