Калинов мост

Я вошёл и замер оглядываясь. А поглядеть было на что. Поразительно, но изнутри избушка была заметно больше, чем снаружи. Как так получалось, я даже задумываться не хотел. Как здесь всё происходит? Самое простое объяснение, которое ничего не объясняет – магия. Короче, это была просторная светлая комната, посредине дощатый, но ровный, хорошо оструганный стол, рядом лавки. Имелась и русская печка, чисто выбеленная с чёрной заслонкой. Рядом с печкой лежала стопка дров, я с опаской покосился на горнило, кажется огонь не горит. Значит, если и съедят, то не сразу. Хотя, глядя на чистую ухоженную комнату и на прекрасную молодую хозяйку, я никак не мог удержать в голове мысль о том, что она может кого-то съесть. Я впихивал эту идею в себя практически силой. Так, на всякий случай, чтобы не расслабляться. А ещё я заметил две закрытые двери. Оставалось только гадать, куда они могли идти при том, что избушка снаружи была едва ли три на три метра.

– Проходи, Иван, садись к столу, – Яга сделала приглашающий жест.

Пол был застелен тканым половиком, я скинул шлёпанцы, сделал несколько шагов и сел на краешек лавки. Яга пристроилась напротив, и кот тут же вскочил на лавку рядом с ней, сел, обвив лапы хвостом, став похожим на египетскую статуэтку, и уставился на меня, не мигая.

– Теперь мы можем спокойно поговорить, – ободряюще улыбнулась Яга. – Есть-пить не предлагаю, знаю, что не хочешь.

– Не хочу. – помотал я головой. А если бы и хотел, отказался бы. Ну да, да! На привычную всем бабу Ягу она не похожа, но тем подозрительнее. Всё-таки нечистая сила. Чем она может накормить? Мухоморами? Супом из жабьей икры? Увольте!

– Расскажи мне, Иван, что с тобой случилось?

Я вздохнул. Не слишком приятно вспоминать, но, если она хочет, расскажу, конечно. Что мне скрывать?

– С чего начать? – пожал я плечами. – Мы с друзьями хотели… м-м-м…, вынуждены были срезать путь. Понимаете, о чём я? – Яга молча кивнула. – И дорога пролегала через старое кладбище. – Я замолчал, вспоминая подробности, не зная на что в первую очередь обратить внимание. Яга видимо уловила моё замешательство и пришла на помощь.

– Это было днём или ночью?

– Вечером.

– Тут важна точность, – не одобрила она моего ответа. – Село ли солнце?

– Э… – растерялся я. – Затрудняюсь ответить на этот вопрос.

– Было пасмурно, – попыталась догадаться она, услышав мой неопределённый ответ.

– Даже хуже! Разразилась страшная гроза. Молнии, гром, кромешная тьма.

– Ага, – она кивнула, но, кажется, не была удовлетворена.

Яга задумалась, прикрыла глаза. Я молчал, не желая прерывать её размышлений. Вдруг она что-то придумает и поможет мне вернуться. Она здесь хозяйка и специалист по связи между явью и навью.

– Чего-то не хватает, не вижу пока, – покачала головой Яга. И вдруг спросила – а каков у тебя был настрой?

– Настрой? – не сразу сообразил я о чём она спрашивает.

– Ну да. Настрой. Ты был весел или зол? Радовался или грустил? Важно не только что было снаружи, но и что творилось у тебя внутри.

– Ну…, – протянул я. Вот как ей объяснить? Какое там радостный или грустный?! Ни того, ни другого! Я трусил отчаянно и думал только о том, как бы побыстрее выбраться с этого проклятого кладбища. Но признаваться в трусости стыдно. Друзья – ладно, они всё про меня знают, и они мои друзья, а тут посторонний человек, да ещё и женщина. Да, я не отличаюсь храбростью, скорее, наоборот, но это же не означает, что я об этом должен кричать на каждом углу и рассказывать первому встречному.

– Ты был напуган?! – догадалась Яга.

Как она узнала? Мысли читает, или у меня всё на лице написано? Надо с ней быть поосторожней. Умная женщина эта баба Яга.

– Д-да, – неохотно, с запинкой подтвердил я и почувствовал, что мои щеки запылали. Никогда не думал, что буду краснеть, признаваясь в своей трусости. Она ждала подробностей, и я выпалил, – я был просто в ужасе! Не люблю кладбищ. А тут темнотища, молнии сверкают, гром гремит, могилки кругом, и никого рядом.

– Ага, – вновь сказала Яга. – Ясно.

– Причём тут мой страх? – я был недоволен тем, что мне пришлось прилюдно обнажать свои чувства, и говорил чуть вызывающе, повышенным тоном. – И что вам ясно?

– Вы, смертные, очень плохо знаете мир, в котором живете. – сказала она, скорее, с сожалением, чем с упрёком.

– Так объясните, – я не успокоился и был грубоват.