Калиостро и египетское масонство

Оправдание Калиостро Парламентом по делу об афере с ожерельем горько опечалило Людовика XVI, и он постарался задействовать все влияние своего двора во всей Европе, чтобы сделать жизнь мага невыносимой или, по крайней мере, максимально нелегкой. Вследствие этого политические преследования гнали Калиостро из города в город и в конечном итоге привели в застенки Иквизиции. К материалам инквизиторского «дела» постоянно добавлялись все новые опубликованные в разных странах разоблачительные памфлеты и данные о «расследованиях». Как славен и превознесен он бы ни был раньше, после дела об ожерелье жизнь его покатилась под откос, и римское инквизиторское следствие стало просто последним актом этой богатой событиями драмы.

«Суд» над ним был в действительности объявлением Римской Церковью войны, предупреждением с ее стороны, что она не собирается мириться с существованием масонства ни при каких обстоятельствах. Один из историков назвал «Жизнь Жозефа Бальзамо», вышедшую из-под пера автора-инквизитора, впервые официально заявившего о связи между Бальзамо и Калиостро, не просто биографическим трудом о Калиостро, а публицистической атакой на масонство как таковое. Поскольку Бальзамо был всем известен как отпетый мошенник, инквизиторам было очень удобно признать эту связь неоспоримой, так это было в действительности или нет. Так как мнение инквизиторов довольно предсказуемо, многие сомневаются в правдоподобности этой биографии, составленной автором, который, что было доказано, по своей воле добавлял в нее при необходимости некоторые вымышленные подробности.

В ходе судебного процесса Калиостро предположительно сознался в членстве в некоем лондонском масонском ордене, «занятом раскрытием тайн герметического искусства, в особенности Философского Камня», а также в принадлежности к иллюминатам. Зная методы получения показаний, практикуемые Инквизицией, мы совершенно не удивлены. Но подобно всему прочему, что известно нам о его жизни, эти данные тоже должны рассматриваться через призму привычной для него манеры сообщения данных – именно тех, которые от него хотят услышать в тот или иной момент.

Более чем вероятно, что, по крайней мере, частично он описал в своих «признаниях» общество розенкрейцеров, в которое вступил когда-то, возможно, будучи в Лондоне. Это была таинственная секта, возникшая в Германии в начале XVII века, хотя некоторые полагают, что раньше, и окутанная плотной пеленой слухов и непроверенных сведений относительно ее истоков и происхождения. Также ее довольно часто путают с масонством и считают его частью. Поскольку ее члены следовали спиритуалистическим путем и занимались алхимией и целительством, то вполне можно предположить, что рыбак рыбака видит издалека и что Калиостро входил в эту группу.

По окончании процесса 4 мая 1791 г. Инквизиция публично сожгла книги и бумаги Калиостро, что было стандартной для нее процедурой в то время в подобных случаях и что предвосхитило нацистские костры из книг через пару веков. Ему был вынесен смертный приговор, необъяснимым образом затем замененный на пожизненное заключение, и для его отбывания Калиостро перевезли в итальянскую тюрьму Сент-Лео, где он и умер 26 августа 1795 г., проведя несколько лет в темной одиночной камере, похожей на цистерну. Кое-кто утверждает, что причиной смерти стал апоплексический удар, хотя ходили слухи и о том, что охранник «помог» ему умереть. Но даже после смерти противоречивые слухи не оставляли его, потому что поговаривали, что он бежал из заключения и за счет своего чудесного эликсира прекрасно себя чувствует и по сей день ходит где-то среди нас.

Был он масоном или не был, не столь уже важно сейчас ни для нас, ни для описания того влияния, которое он, вне всякого сомнения, оказал на историю масонства XVIII века. В то время Братство было, в основном, распространено среди аристократии и знати, то есть маленькой и сплоченной социальной группы. Не только многочисленные отдельные уставы (часто ссорившиеся между собой), но и отдельные ложи имели каждая – собственное мнение и собственные обычаи, и были значительно меньше централизованы, чем в наше время, а по причине отсутствия быстрой связи между отдельными группами масонов, они зачастую существовали совершенно автономно и независимо друг от друга.

В результате этого отдельные масонские ложи время от времени вступали в контакты с другими масонскими структурами, входя в великие ложи и провинциальные великие ложи по собственному усмотрению. Вследствие этого, когда Калиостро переезжал из одной масонской юрисдикции в другую, предъявляя повсюду свои рекомендательные письма, его дела в одной ложе вполне могли оставаться совершенно не известными в другой ложе. Конечно, до определенного момента эта изоляция лож была для Калиостро чистым благом.