Калле Блюмквист — сыщик

— Да нет, — сказал Андерс и уже не храпел так устрашающе.

Наконец по тихому посапыванию сестренок и братишек и ровному дыханию родителей он понял, что все уснули. Андерс осторожно выскользнул в кухню, где на стуле лежала его одежда, и быстро сбросил ночную рубаху. Стоя без единой нитки на своем худеньком, костлявом теле, он настороженно прислушался. Все спокойно… Тогда он быстро надел штаны и рубашку и неслышно спустился по лестнице. Сбегать на чердак булочной и взять Мумрика было делом нескольких минут.

— О Великий Мумрик, — прошептал Андерс, — охрани нас своею могучею дланью! А то нам обоим может быть крышка.

В одной рубашке Андерс слегка дрожал от ночной прохлады. Кроме того, он немного побаивался: ему не так уж часто приходилось идти по улицам среди ночи, когда кругом все спят.

Крепко зажав в руке Мумрика, Андерс побежал через мостик Евы-Лотты. Деревья на берегу казались совсем черными, а вода в речке ярко блестела в лунном свете.

— Скоро мы будем у цели, — шепнул он на всякий случай, чтобы Мумрик не беспокоился. Да, вскоре они действительно достигли цели. Вот уже показался дом почтмейстера — темный и притихший. Все кругом было спокойно, только трещали сверчки.

Андрее предполагал, что хоть одно окно в доме должно быть оставлено открытым. Он не ошибся. Кухонное окно было открыто настежь. Для такого ловкого физкультурника, как Андерс, забраться на подоконник и проскользнуть в кухню было пустячным делом. А чтобы освободить себе обе руки, он сунул Мумрика в карман. Конечно, Великому Мумрику не подобало находиться в таком месте, но что поделаешь!

— Прости, о Великий Мумрик! — сказал Андерс.

Он пошевелил пальцами в кармане и нащупал что-то липкое. Так это же шоколад! Андерс обрадовался. Сейчас он не был так привередлив, как утром. Эх, и вкусно будет съесть это клейкое месиво! Но прежде всего он должен сделать то, для чего сюда пришел. Андерс переложил Мумрика в другой карман, начисто облизал пальцы и решительно полез на подоконник. Приглушенное рычание напугало его чуть не до потери сознания. Беппо! Он совсем забыл про Беппо! Забыл, что это окно оставляют открытым специально для Беппо, чтобы он мог выйти ночью, если ему понадобится.

— Беппо, — умоляюще прошептал Андерс, — это же я! Беппо сразу узнал одного из тех веселых мальчишек, которых хозяин часто приводил с собой, и рычание его перешло в восторженный лай.

— Миленький, хорошенький Беппо, пожалуйста, помолчи, — молил Андерс.

Но Беппо считал, что если уж ты радуешься, то должен это показать, то есть лаять и вилять хвостом, и он усердно делал и то и другое.

В отчаянии Андерс вытащил шоколад и сунул его Беппо.

— На, только молчи! — шепнул он.

Беппо принюхался. И так как он счел, что приветственные излияния длились ровно столько, сколько требовали честь и достоинство дома, он перестал лаять и улегся с довольным видом, чтобы насладиться чудесным клейким блюдом, которое преподнес ему гость, — очевидно, в благодарность за радушный прием.

Андерс облегченно вздохнул и тихонечко открыл дверь в переднюю. Там начиналась лестница на второй этаж. Теперь оставалось только…

В этот момент наверху раздались шаги. Кто-то спускался, тяжело ступая по лестнице. Сам почтмейстер, в широкой ночной рубахе до пят! Его разбудил лай Беппо, и он пошел проверить, в чем дело.

Андерс окаменел. Однако он тут же опомнился и нырнул за пальто, которые висели в углу передней.

«Если я не рехнусь после всего этого, значит я настоящий герой!» — сказал он себе.

Только сейчас до него дошло, что семье почтмейстера, может быть, вовсе не нравится, когда к ним ночью лазят в окна. Для Сикстена это будет в порядке вещей, он ко всему привык в войне Роз, а вот почтмейстер — другое дело.

Андерс даже задрожал при мысли о том, что с ним сделают, если заметят.

— Только бы не заметил, только бы не заметил! — шептал он, зажмурившись, когда почтмейстер, сердито ворча, прошел совсем рядом.

Почтмейстер открыл дверь в кухню. Беппо, освещенный луной, лежал и смотрел на него.

— Мальчик, — сказал почтмейстер, — ты что это лаешь среди ночи?

Беппо не ответил. Он осторожно положил лапу на вкусное липкое угощение. Дело в том, что отец его хозяина делал иногда странные вещи. Не дальше как вчера он забрал чудную мозговую кость, которой Беппо как раз собирался полакомиться, уютно расположившись на ковре в гостиной. Кто его знает, как он отнесется к этой вкусной штуке. На всякий случай Беппо зевнул и огляделся с самым независимым видом. Почтмейстер успокоился, но все же выглянул в окно для порядка.

— Есть здесь кто-нибудь? — негромко крикнул он. Ему ответил лишь ночной ветерок. Почтмейстер не мог слышать, как Андерс бормотал в своем углу:

— Нет, нет, никого там нет. Уверяю вас — ни души!