Калтонхолл (СИ)

- Шар-ад дар карн Горн! - прокричал в ответ верховный кузнец, воздев над головой вспыхнувший пламенем молот, и полсотни голосов подхватили боевой клич. Реджинальд невольно отдал дань уважения бойцам Каледдниа, посланным фактически на верную смерть - они должны были принять удар абоминации на себя. Гномы сомкнули стену щитов и выставили вперед глефы, их строй стал напоминать ощетинившегося ежа.

Впереди начали угадываться очертания чудовища, медленно продвигавшегося навстречу и размеренно убивавшего всех, до кого могло дотянуться. В лапах оно держало обломок бревна, когда-то окованный железом, а ныне заляпанный кровью, мозгами вперемешку с молотыми костями, и разлохмаченный на изломе. Воздух наполнился густым смрадом разложения, и если бы не какое-то заклинание Джендри, отряд попросту задохнулся бы. Никакого организованного сопротивления не было и в помине, лишь разрозненные стычки уцелевших защитников с прорвавшейся нежитью. Пройдя еще десяток саженей, Реджинальд разглядел кровавый след, тянущийся за абоминацией, и мостовую, усеянную изуродованными телами и ошметками. Некоторые тела были заброшены аж на окружающие строения. Понять, сколько здесь погибло человек, было невозможно.

Гномий хирд выдвинулся вперед, лучники и маги сгруппировались за ним, а простые воины прикрыли их с тыла и флангов, немедленно вступив в схватку с лезущими мертвецами. Реджинальд понял, что если они не остановят эту тварь сейчас, то город падет, и ничто уже не спасет от этого. Когда первую шеренгу гномов отделяли от чудовища считанные сажени, Каледдин выкрикнул команду на своем языке, и его бойцы заняли оборонительное положение. Гномы первой линии с размаху вонзили шипы своих щитов меж камнями мостовой и налегли на них своими телами, остальные поддержали их, став единым, незыблемым целым, облаченным в сталь. Задние ряды подняли глефы. Такой строй зачастую не могла нарушить сама смерть. Абоминация безмолвно приблизилась и взмахнула своим оружием. Бревно с грохотом опустилось, повалив на землю первые ряды гномов, но все-таки застряло в их строю. Закованные в тяжеленные латы с ног до головы коренастые воины оказались ему не по зубам. Глефы вцепились в руку твари, не давая ей вновь поднять оружие, на ноги обрушились удары гномьих молотов и топоров, и тогда Реджинальд прокричал, что было мочи:

- Давай!

К чудовищу бросились ополченцы с канатами, охватывая его ноги и стараясь избежать могучих кулаков твари и снующих вокруг мертвецов. Повезло не всем - абоминация схватила бежавшего перед Реджинальдом наемника и одной рукой раздавила его, словно гнилой плод. Другая рука выхватила из строя гулко закричавшего гнома и впечатала его в стену напротив. Из первой линии гномов на ноги не поднялся никто. Когда каждую ногу твари охватило по три каната, Реджинальд, снеся голову прорвавшемуся мертвяку, скомандовал вновь:

- Давай! - и взмолился, чтоб все получилось.

Все, кто мог схватились за свободные концы, а маги, светличные и лучники дали по чудовищу залп. Целый рой стрел, сгустков энергии и пламени ударил в грудь и голову абоминации, разбрасывая в стороны гниющие куски мяса. Не издав не единого звука, чудовище качнулось назад, и в этот момент люди натянули веревки, вскрикнув от натуги. Тварь окончательно потеряла точку опоры и повалилась назад, сотрясая землю и давя всех, кому не посчастливилось оказаться за ее спиной. На рухнувшую тушу со всех сторон посыпались удары, но чудовище и не думало упокаиваться, сея вокруг смерть, до тех пор, пока верховный кузнец Каледдин не отбросил в сторону смятый щит с отломанным нижним шипом и не запрыгнул ему на грудь. Молот вспыхнул ярче, когда отважный гном схватил его обеими руками. Увернувшись от лап абоминации и поскальзываясь на ее гниющей плоти, Каледдин с боевым кличем подскочил к голове и обрушил на бычий череп сокрушительный удар. Из молота кузнеца вырвался сноп пламени, начисто испепеливший верхнюю часть чудища и прожегший дыру в мостовой. Раздался звук рассеявшейся магии, и лапы абоминации грохнулись наземь, чуть не придавив Реджинальда. Каледдин, стоя на поверженном враге, вновь воздел вспыхнувший молот и гномы издали победный клич, но праздновать было рано. Выглянув из-за лапы твари, сотник увидел наступающую на них орду нежити, возглавляемую одоспешенными скелетами.