Кам

— Ну тогда было бы неплохо что-то сказать в ответ, — развалившись в кресле, я вытягиваю ноги и дергаю ступнями, кажется, для того, чтобы привлечь его внимание. — Дина, эта рубашка тебе очень идет. Или: твои волосы так блестят. Это от природы или у тебя такой шампунь?

— Ты очень красивая и поднимаешь мне настроение, - перебивает он, на мгновение поворачивая голову в мою сторону.

У меня снова пересыхает во рту, и все шутки, готовые сыпаться горстями, испаряются. Всего пара скупых фраз от него - и я теряю дар речи. Никак не пойму: то ли Камиль так красноречив, то ли я рядом с ним учусь довольствоваться малым.

— Заедем ненадолго в одно место, — сообщает он, бросая взгляд на часы. — Нужно кое-что оставить.

Я лишь пожимаю плечами: да без проблем. После такого признания он мог запросто попросить меня скататься в Сургут и обратно - я бы даже не пикнула.

Проехав пару перекрестков, мы заворачиваем во двор и останавливаемся возле офисного крыльца. Камиль тянется к бардачку, отчего наши руки соприкасаются и меня дергает током. Поморщившись, я тру предплечья: впечатлительной стала - просто жуть.

— Сейчас вернусь, - свернув в трубочку файл с документами, он покидает салон и идет к крутящимся дверям.

Я специально не провожаю его глазами, чтобы не начать любоваться. Слишком много сентиментальности появилось в моей жизни, а она, как известно, губительно сказывается на умственных способностях. И свои мозги я люблю и ценю, и терять не готова. И так сегодня половину рабочего дня провела в розовых мечтах о том, как мы с Камилем гуляем по велосипедным дорожкам, обмениваясь мороженым. Я съедаю половину его, а он - половину моего. Знаю… Приторно-романтично, аж тошно.

О скором возвращении он не соврал и буквально через три минуты вновь появляется в дверях. Подтянув ноги, я снова накидываю ремень безопасности и вижу, как следом за Камилем выскакивает длинноногая нимфа в офисном костюме. Хороша она - словами не описать. Ничуть не уступает замужней красавице Лике.

Что-то быстро сказав Камилю, она повисает у него на шее, нехотя отрывается, говорит что-то еще, после чего, лучезарно улыбаясь, ретируется.

— Ну что, поехали? — Захлопнув дверь, Камиль оценивающе оглядывает мое лицо.

— Поехали, - соглашаюсь я. — Ты быстро.

Однако, он не спешит трогаться с места, а продолжает на меня смотреть.

— Все нормально? Ничего не хочешь меня спросить?

— Ты о ней? - я указываю глазами на крыльцо. — Нет. А нужно?

Усмехнувшись, Камиль берется за рычаг переключения передач.

— Просто уточнил.

— Ты же со мной едешь мороженое есть. И это меня ты будешь сегодня трахать. Так что, думаю, вопросы излишни.

Я отворачиваюсь к окну, довольная своим ответом. А что я должна , истерики ему устраивать из-за каждой смазливой мордашки? Так никаких нервов не напасешься. Город-то огромный и знакомых дам у Камиля за сорок лет жизни набралось будь-здоров.

Заметив маленькое пятнышко на кристально чистом стекле, я тру его пальцем и в этот момент чувствую, как мое колено накрывает теплая рука и дважды сжимает. Не поворачиваясь, я улыбаюсь. Кажется, это заработала очередной комплимент.

64

— Какое тебе? — Выудив бумажник из кармана брюк, Камиль вопросительно поворачивается ко мне. Улыбка выпирает из меня в сотый раз на последние полчаса: настолько забавно он выглядит в своих дорогущих брюках рядом киоском с мороженым, возле которого собралась толпа малышей.

— Я буду сахарный рожок с шоколадной крошкой, - отвечаю я, проглотив набежавшую слюну.

— А второе?

— За вторым мы вернемся потом, а то оно растает.

Камиль называет продавщице мой заказ, но я решительно оттесняю его в сторону.

— Эй! Вот даже не думай, что я буду одна его есть. Девушка, можно еще пломбир в стаканчике, пожалуйста. Тот, что побольше.

— Я не люблю сладкое, — сдержанно возражает он, прикладывая карту к терминалу.

— Не гневи детишек, а то они тебя за коленки покусают, — ерничаю я, забирая мороженое в окошке. — Всем нужно есть сладкое время от времени, чтобы не стать унылыми и скучными.

Припечатав меня многозначительным взглядом, Камиль забирает у меня вафельный стаканчик и сосредоточенно снимает с него обертку.

Я торжествующе хмыкаю: то-то же. Вот теперь это похоже на свидание с мороженым, а не на прогулку папы-бизнемена с великовозрастной дочкой.

— Ну как? — Я с улыбкой наблюдаю, как Камиль надкусывает белую молочную шапку. — Скажи, кайф? Чувствуешь себя лет на десять моложе?

— Меня начинает настораживать твоя фанатичная озабоченность возрастом. Мороженое вкусное. Сто лет не ел.

— И это говорит папа первоклассницы.

— Карина предпочитает бургеры.

Эта фраза кажется мне дико смешной, и я заливисто смеюсь. Внутри распирает от ощущения чистой, ни чем не замутненной эйфории: вечернее солнце ненавязчиво нагревает кожу, теплый летний ветерок щекочет щеки и треплет волосы, рот наполняет сладко-сливочный вкус, а рядом со стаканчиком пломбира в руке вышагивает великолепный образец мужественности и брутальности, с которым у меня свидание.

— Расскажи про ее маму. Я так поняла, никто из вас не поддерживает с ней общение.