Камарад

Он мне украдкой кивнул на собравшихся, и я понял, что другие это сделать никак не могут. Колотый психует, у него на лице меняется гамма чувств, от радости до печали, то глубокие морщинки прорежут лоб, то разгладятся. Граф уже и вовсе о чем-то размечтался. Георг задумчиво водит пальцем по столешнице, в Рваный чешет щеку и явно сейчас где-то не тут.

Встал и подошел к двери, за которой не может сдержать рвущейся до ушей улыбки девушка и пытается сделать вид, что не в курсе событий, которые она подслушала.

— Проходи, — кивнул ей.

— Ой! Да? Уже можно? Они договорились и все мирно разрешилось?! — щебечет она и входит в игорную, но потом вдруг явно оробела и замерла, боясь даже громко выдохнуть.

— Мария, гх-м, — кашлянул Барс в кулак, — понимаешь ли, какое тут дело. Так сложилось, что ваше решение оказалось неправильным. Чтобы все разрулить и сделать по понятиям мы приняли решение, что воровские сходки, могут благословить брак между вором и его избранницей. Если последняя ответит необходимым требованиям. Мы тебя, и я в частности, знаем давно, поэтому сходка дает такое разрешение. Так? — он оглянулся на воров, а те подтвердили, кто взмахом руки, кто просто кивнул, а вот Колотый чуть замешкался и оказался самым последним, кто подтвердил согласие, но как-то неуверенно.

Мария сощурила глаза и склонила голову в бок. Ее лицо нахмурилось и пасмурнело, она еще чего-то подождала, а потом вдруг выдала:

— А меня-то кто-нибудь спросил? Вроде как нет! Что-то не помню! А? — в ее голосе появились нервные и истеричные нотки.

Барс дернул щекой, но промолчал, как и все остальные, в том числе и Колотый.

— Да пошел ты! — выкрикнула Мария, смотря на своего вроде бы жениха. Она резко развернулась и бросилась из комнаты, не преминув с силой шарахнуть дверью.

— Н-да, — потер щеку мой напарник, — возможно, мы погорячились с таким решением. Нужно внести в него парочку дополнений.

— Каких? — с интересом спросил Георг.

— Что данное решение распространяется на время оккупации и действует пока все не войдет в привычную колею или до пересмотра сходкой.

— Нормально, — одобрил Георг, Рваный поднял вверх большой палец, а Граф согласно кивнул. Колотый же задумчиво смотрит на дверь и приглаживает волосы, похоже он не слышал предложения законника.

— Господа, я не поняла! — раздался от двери звонкий голосок, дрожащий от гнева.

Хм, а это еще кто, по тому, как вжал голову в плечи Колотый, то та еще девушка! Кстати, а что это у Графа под стол-то упало?! Они что же ее боятся? Как такое возможно?! Нет, Барс с интересом девушку рассматривает и улыбается, Георг чуть ли не ржет, прикрывая рот рукой, а вот Рваному все равно, он на нее равнодушно смотрит. А она яркая, молодая и бойкая. Высокая прическа, каштановые волосы струятся по плечам, огромные карие глаза, правильный овал лица, тонкие пальцы с длинными розовыми ногтями, и при этом, одета в шелковое платье в пол. — Почему Машка рыдает навзрыд? За ней такого никогда не водилось!

— А что ж ты ее-то не спросила? — улыбнулся ей Барс и демонстративно оглянулся на Колотого.

Более прозрачного намека он дать просто не мог и девушка его прекрасно поняла.

— Братик мой любезный, — подошла она к Колотому и елейным голоском сказала: — объясни мне, пожалуйста, что же произошло, будь так ласков!

— Нин, не суйся а? И брось свои штучки, знаешь же, что на меня не действуют. Ты их на Графе применяй, — ответил тот, пытаясь перевести стрелки, на так и не могущего что-то отыскать напарника по афере.

— Нин, слушай, а тебя ведь тоже эти два деятеля хотели в карты разыграть? — спросил мой напарник, сдерживая смех.

Замысел он явно разгадал, да и не сложно это по поведению Графа. Черт возьми, всегда считал, что у женщин нет шансов в разговоре с такими авторитетами а, поди ж ты, они их, при всем при том, уважают. Ну, может и тут звезды так сошлись, что такое отношение именно к этим девушкам, да и не простые они, а родственники и своего рода компаньонки.

— Э-э-э, — взгляд девушки метнулся на лицо Колотого, а потом и вовсе она растерялась, так как никак не отыщет еще одного героя этой аферы. — А Граф-то где? — прищурилась она. — Если что, то я могу и маман пожалиться.

Бах, раздался удар из-под стола, явно кто-то ударился головой. И не в переносном, а прямом смысле.

— Чего-то не понимаю, — почесал бровь Барс. — Вы это что, под каблук попали?

— Волк не всегда может сопротивляться волчице, — философски выдал Георг.

Тем временем, из-под стола выбрался Граф и с независимым видом откинулся в кресле и принялся напевать под нос какой-то мотивчик.

— Графчик? — с ласковой угрозой в голосе протянула Нина.

Вот как она так смогла сделать? Совместить такие интонации? Действительно, артистка!

— Нин, ты… — он замешкался, проглотил какие-то слова и сказал не то, что хотел: — Иди к Марии, ее нужно успокоить и поддержать.

А вот слова-то он подобрал не те.

— Поддержать и успокоить?! — пошла она на него.

Это как крейсер в бушующем океане: гордо вздернута голова, плечи развернуты, грудь вперед и спина как палка пряма. А из глаз «летят молнии»!