Камарад

Она ударила меня в грудь ногой, и я полетел спиной назад. На какое-то время потерял сознание, но ненадолго, секунд на пять. Однако этого хватило неизвестной, чтобы выбраться из машины, предварительно выкинув на землю своего любовника. Как успел выхватить нож и отмахнуться — не понял. Но девица заверещала и отшатнулась.

— Сука! Мразь! — выкрикнула она и пошла на меня.

В лунном свете горят глаза, волосы растрепаны, из пореза на ноге течет кровь. Она нисколько не стесняется своей ногаты, а вот накаченные мускулы на миг ввергли меня в шок. Она меня в бараний рог согнет одной левой. И, тем не менее, не смогла образумить боевика, который ее имел. Хм, а может это она его трахала и это он не смог вырваться. Но мне не до этого сейчас.

— Не подходи! — выставил я нож.

— А то что? — хрипло рассмеялась она. — Мальчик, я инструктором по рукопашке работала у таких парней, которым ты на один зуб!

Что она сделала в следующую секунду, не уследил. Вот стоит на месте, вся такая расслабленная, а потом я уже получаю по руке с ножом, коленом в пах и оказываюсь у нее в стальных объятиях. Из глаз слезы от боли, мое хозяйство на некоторое время точно придет в негодность.

— Какое хрупкое тело, — усмехается эта инструкторша и, резко разжав руки, бьет меня ребрами ладоней по почкам.

— Сука! — выдохнул я, корчась у ее ног.

А она продолжила. Короткий удар ногой под подбородок и я вновь спиной лечу. Забытый мной пистолет, который заткнут со стороны спины, больно сдирает кожу. Инструкторша уже рядом и бьет пяткой, целя в мою грудь. Успел перевернуться, удар в спину придал мне ускорения и позволил вытащить макаров.

— Стоять! — ору, наведя на нее ствол, выключаю предохранитель и взвожу курок.

Вот только она уже летит в прыжке. Мой палец давит на спусковой крючок, пистолет посылает пулю за пулей, да тех пор, пока в обойме не оказывается пусто. Инструкторша до меня не допрыгнула, ее отбросили выстрелы. Два в корпус, два в голову попали, остальные прошли мимо. Но я и стрелял-то почти не целясь. Н-да, тряхнул головой и с трудом поднялся. Болит… хм, левая нога не болит! Прислушался к себе, а так она из меня чуть отбивную не сделала и это при том, что прыгала, в чем мать родила. Поковылял к Тойоте, на ходу заряжая пистолет. Хрен его знает, когда этот лысый Леха очнется. Кстати, вот чего я его по черепушке бил? Мог бы подойти и спокойно всадить в них пули. Не хромал бы сейчас раскоряченными ногами. В паху болит и печет, про печень и почки и говорить не хочется. Там-то хоть внутренняя боль, а между ног уже все опухло и каждое движение доставляет неслабый такой дискомфорт. Не, ну какая же она сука, бросил взгляд на инструкторшу, так целенаправленно бить мужика!

Так, а лысый-то уже в себя приходит. Вон, на корачки встать пытается. У Лехи, как его звал напарник, по голове струится кровь, штаны спущены и светит он голым задом. Хорошо, что еще не очухался. Подхромал к нему и от души саданул ногой по его съежившемуся инструменту. Хриплый рык и он вновь на земле, за причандалы схватился. Не, ну а чего? Меня бить туда можно, а их нельзя?

Выдернул у него из штанов ремень и скрутил руки, предварительно обыскав, и в мои карманы перекочевала финка и два пистолета. И это я еще не собрал остальные трофеи, нет, точно стану торговать оружием, когда из похода вернусь. А что! Прибыльное же дело, стоит оно прилично, а тут куда ни плюнь — ствол!

— Очнулся? — похлопал по щекам бандита, который делает вид, что еще не пришел в себя.

Как увернулся от его спаренного удара ногами?! На инстинктах, а может не мог допустить удара в пах, куда эта сволочь целила. Не раздумывая, вскинул макарыч и всадил ему пулю в ногу. Целил в колено, но попал чуть выше.

— Падла! — прохрипел он.

— Ага, — согласился с ним я и присел в нескольких метрах. Ну его к чертям и такой-то матери! Он меня может и с прострелянной ногой под орех разделать. И так не понял, как сумел из такой драки выбраться. — Ты кто?

— Конь в пальто! — выдохнул он и сплюнул.

— Расклад такой: отвечаешь… — помолчал, решая про себя, что с ним делать.

— Что живым отпустишь? — криво усмехнулся он.

— Почему нет? — пожал плечами.

— А на хрена мне такое счастье? Свои же прирежут или зверьки найдут.

— Пулю в лоб? — предложил я.

— Да пошел ты!

Макаров выплюнул еще один патрон, а около его второй ноги пуля вошла в землю.

— Могу тебя нафаршировать свинцом, а впрочем, — криво усмехнулся, — оттащу на середину поляны и брошу. Пусть с тобой мартышки разбираются. Как считаешь, они скоро тут окажутся?

Он ничего не ответил, только глазами зыркнул. Хм, а ведь он не боится. Почему? Или и у него что-то такое есть и зверьки не подойдут близко, как и к Камараду?

— Ладно, уболтал, — хмыкнул я. — Отвезу тебя на тот берег, где и брошу на дороге, вдруг сюда звери дорогу не найдут?