Камбер – Еретик

– Я уже говорил, Алистер, что не встречал никого лучше, – заговорил наконец архиепископ. – Когда-то, еще до того, как я стал епископом и оставил Орден, мы были очень близки. В его лучшие годы все Целители выглядели учениками-первогодками в сравнении с Квероном. В те времена вы не нашли бы более опытного Целителя, чем он, вне этих стен, конечно, – закончил он, кивнув на Риса.

– А теперь? – спросил Рис. – Никаких пустых комплиментов, Джеффрэй. Я должен знать. По его собственному признанию, он не обременял себя ролью Целителя вне своей общины. Это может иметь значение, а может и не иметь.

– Это одна из причин, почему я Назвал Эмриса первым, – ответил Джеффрэй, – хотя я не думаю, чтобы Кверон что-то утратил. Я видел, как он делает то, что заставляло меня изменить представление о многом. Он всегда был мечтателем, идеалистом. Доказательство тому – уход из Ордена для служения святому Камберу. Ты, напротив, обеими ногами твердо стоишь на земле. Но тоже не страшишься окунуться в неизвестность. Как, например, с новым умением Целителя. Хоть я и нечасто был свидетелем твоей работы, но все-таки думаю, что ты подстать Кверону. – Он помолчал. – Нужны другие сравнения?

– Нет, спасибо, – ответил Рис.

– Хорошо. Итак, – сказал Джеффрэй с легкой усмешкой, – я предлагаю вам продолжить вместе с Эмрисом и Квероном. По-моему, Алистер тоже необходим, раз он наблюдал за твоей работой больше всех, пригодятся и остальные, кроме разве что твоей жены. И еще, с Квероном скорее всего поладил бы еще один священник и тот, кто каким-то образом связан со святым Камбером, – добавил он, явно имея в виду Йорама. – Но я вовсе не настаиваю.

Тайная радость Камбера, вызванная последними словами Джеффрэя, почти пересилила нежелание встречаться с Квероном. По крайней мере ему как не-Целителю не придется вступать в глубокий контакт с Квероном, как Рису. А так как Кверон впервые увидел Алистера Каллена только после перевоплощения Камбера, а прежнего Камбера не знал вовсе, секрет мог быть сохранен. Однако и он, и Рис могут стать уязвимыми в контакте при демонстрации нового умения Риса Кверону. С ним нужно будет вести себя так, чтобы у не в меру проницательного святого отца даже мыслей не возникло заглядывать в сознание Риса поглубже.

– Хорошо. Тогда решено, – сказала Эвайн и положила руки на стол, – Думаю, вам нужно тщательнее обсудить смысл будущей работы наших Целителей, если, конечно, таланту Риса можно обучить. Мы это обходили стороной, избегали самого главного, но теперь настало время. Алистер?

Камбер медленно кивнул.

– Хорошо. Идея нравится мне не больше вашего, но она выглядит самой безвредной. В истории есть примеры смешения и растворения среди прочих целых народов. Случаи исчезновения народа и его последующего возрождения известны еще с библейских времен. Иоанн Креститель не был ни первым, ни последним проповедником этой идеи.

– Действительно, – подтвердил Джеффрэй. – Но здесь другой замысел – самоуничтожение дерини, чтобы спрятать нашу расу и не исчезнуть в самом деле. Что ни говори, это ход гения, Рис.

Рис пожал плечами.

– Ну не знаю насчет гения. Мне все еще немного не по себе. Но это может сработать.

– Это сработает, – сказала Эвайн. – И чтобы заставить это работать, нам потребуется прикрытие – человек, чьи мотивы не будут вызывать подозрений ни у нас, ни у тех, кто будет под его началом.

– И у тебя есть отличная кандидатура, – догадался Джеффрэй, улыбка тронула уголки его рта. – Ах, Эвайн, дитя мое, вижу, ты в полной мере унаследовала легендарную двуличность своего отца.

– Будем считать, что это был комплимент. По-моему, вы предвзяты, – парировала она с двусмысленной улыбкой. Джеффрэй кивнул.

– Пусть так. Ну и кто же этот сосуд добродетелей, который подходит на роль вопиющего в пустыне.

– Его зовут Реван. Кое-кто из вас уже встречал его.

– Реван? – Брови Грегори удивленно поползли вверх. – Это…

– Да, да, тот самый.

– Кто это – Реван?

Эвайн опустила глаза, с неохотой вспоминая о прошлом.

– Во времена правления Имра некий лорд Раннульф, дерини, был найден убитым в одной из деревень моего отца. Хотя в убийстве обвинили виллимитов, Имр велел казнить пятьдесят крестьян. Мой брат Катан попытался вмешаться, и ему была подарена одна жизнь на выбор. Он выбрал тринадцатилетнего Ревана. После убийства Катана я взяла Ревана к себе и проследила за продолжением его обучения. Последние пять лет он был наставником младших детей.

– И ты думаешь, что он подходит для нашей цели? – спросил Джеффрэй. – С его связями с дерини? Джебедия поднял бровь, собираясь возразить.