Камбер-еретик

— Найэллан! — закричал он через плечо криком, скорее похожим на рыдание. — У тебя есть поблизости Целитель?

Второй епископ-дерини опустился на колени рядом с Камбером и покачал головой.

— Я уже справлялся. Мой домашний Целитель на вызове. Я послал за ним, но не знаю, успеет ли он.

Дыхание Риса прерывалось, а пульс слабел, Камбер в отчаянии вошел в его мозг, чтобы уменьшить напряжение в области ранения. Вмятина под его пальцами становилась меньше, но под черепом бурлила жидкость, создавая непереносимое, смертельно опасное давление. Рис дышал все реже.

Йорам наполнял легкие Целителя своим дыханием, когда-то он делал это для Камбера, Джебедия старался поддержать работу сердца.

Несмотря на все старания, Рис умирал, хоть Камбер и не мог в этом себе признаться. Его сознание механически отметило уход отца Найэллана и спустя некоторое время его возвращение; в полном, кроме митры, епископском облачении преподобный опустился на колени, открыл флакон со священным миром и начал приготовление к совершению последнего обряда. У Камбера не хватило сил участвовать в нем. Он только смотрел и слушал в оцепенении, все еще предпринимая попытки удержать жизнь в том, кто был ему сыном в этом мире.

Пока Найэллан читал молитву, Камбер взывал к небесам, в который раз кляня судьбу, наделившую, кого-то, но не его, или по крайней мере Алистера Каллена, даром исцеления. Это всколыхнуло воспоминания о совсем другой смерти— гибели Алистера-и о его убийце, прекрасной и коварной Ариэлле. О том, как она, получив роковой удар теряющего силы Алистера, попыталась избежать смерти, прибегнув к древнейшему заклинанию, о котором кое-кто из дерини знал понаслышке, но неизменно считал поэтической легендой.

У него проснулась надежда. Он-то знал, почему попытка Ариэллы не удалась, по крайней мере в теории знал. Рискнуть стоило, любой риск был оправдан теперешним состоянием Риса, Если бы удалось ненадолго вернуть хоть проблески сознания, он бы помог ему сделать работу. Заклинание даже не требовало наличия способностей Целителя. Позже он позаботился бы о том, как вывести Целителя из стаза заклинания. Это он тоже знал в теории.

Но Рис не приходил в сознание, и если бы и пришел, возможно, не согласился бы на такой отчаянный шаг. Целитель вовсе не был ярым консерватором, как Йорам, и тем не менее тут была этическая проблема. Имел ли Камбер право принять решение даже за такого близкого ему человека, как Рис?

Он все-таки решил попробовать. В конце концов это лишь немногим больше, чем обычное заклинание, накладываемое на тело, чтобы остановить его разложение, только и требовалось-сохранить в нетленном теле душу… всего-навсего. Прервав бесплодные споры с самим собой, Камбер сделал осторожную попытку проверить, можно ли применить заклинание к бессознательному Рису. Он понял, что опоздал, жизнь навсегда покинула это тело. Мерно звучали голоса Найэллана, Дермота и незнакомых Камберу священников, читавших отходную. Вокруг стояли фигуры в белом, михайлинцы, гавриллиты… В душе было пусто. Риса не стало. Камбер ждал, пока Найэллан закончит обряд, запустив руки в рыжие волосы, скрывавшие ранение. Он знаком велел Йораму и Джебедия оставить тщетные попытки, и теперь они сидели, неподвижно глядя перед собой. Камбер взял тело на руки и прижался к щеке Риса.

— О, Боже, почему? — шептал он, глотая горькие старческие слезы. — Сорок лет, чтобы вырастить такого человека, а теперь вот это! Смерть не должна приходить так просто!

* * *

Регенты были скоры на расправу, особенно заторопились, узнав, что их главному противнику удалось скрыться. К концу дня в плену оказались только пятеро из десяти непокорных епископов. Трое избежали печальной участи при помощи Портала, а двое-приняв смерть. Давита Нивана лягнул в грудь огромный боевой конь, он умер прежде, чем к нему подбежали. Кай Дескантор был найден бездыханным на полу в центре ризницы. Позднее Ориэль сообщил регентам, что прежде на месте смерти епископа под ковром находился Портал, и высказал предположение, что Кай умер, разрушая его после того, как его собратья бежали.

Но для исполнения намерений регентов хватало и оставшихся епископов. Пленников отвели в подземелье, заковав в цепи, и оставили размышлять над результатами своего неповиновения. Регенты приказали вести розыск тех, кому удалось сбежать. Были изданы указы, объявляющие вне закона Алистера Каллена, некогда епископа Грекотского (отстранен), Найэллана Трэя, некогда епископа Дасского (также отстранен), отца Йорама МакРори, графа Джебедия Алкарского, лорда Риса Турина, а также Дермота О'Бейрна, бывшего епископа Кашинского, который хоть и не дерини, но бежал вместе с ними, а ранее участвовал в противозаконном избрании Алистера Каллена архиепископом.

Позднее регенты приказали также задержать жену Риса, его детей и любого из родственников, кого удастся захватить, так как имелись подозрения, что все члены клана, связанного с так называемым «святым Камбером», состояли в заговоре против короны.