Камбер Кульдский

– Так всегда бывает, когда приобретаешь какие-то новые силы, даже среди нас, дерини. – Она засмеялась. – Но утром-то вы встали отдохнувшим?

– Да, в своей постели. Я даже разделся. Он смущенно опустил глаза.

– Я даже не помню, как я там оказался.

– Когда я уходила, вы были очень утомлены, Ваше Величество. Я попросила отца Йорама прийти и помочь вам. Надеюсь, вы не очень гневаетесь на мое вмешательство?

– Конечно, нет.

Он опустил глаза и рассматривал свои руки в течение некоторого времени – очевидно, он получил некоторое облегчение после ее объяснения. Он снова взглянул на нее.

– Могу ли я попытаться еще раз? – спросил Синил.

– Сядьте прямо и расслабьтесь. – Она улыбнулась, проведя кристаллом перед его глазами. – Когда я вложу кристалл в ваши руки, вы уснете.

Глаза его закрылись, дыхание стало глубоким, он погрузился в крепкий сон.

Вдохнув, она протянула руку и коснулась его лба, подчиняя его своему контролю. Затем Эвайн поднялась и впустила в комнату Камбера, который сел на ее место рядом со спящим принцем.

Она ощущала присутствие своего отца, и ей было очень спокойно от того, что он был рядом, когда она проникала в мозг Синила.

Она исследовала мозг Синила почти пятнадцать минут, Камбер был вместе с ней, он проник в разум Синила, не вступая в прямой контакт. Наконец она вышла и покачала головой, чтобы избавиться от остаточных эффектов очень глубокого транса. Синил спал, не подозревая о их присутствии.

Камбер улыбнулся, слегка коснулся губами лба своей дочери, и спокойно вышел из комнаты. Немного погодя Эвайн привела Синила в то легкое состояние транса, которого Синил достиг сам, без ее помощи, в первый раз.

Как и в первый раз, камень слабо светился. Она сделала несколько вдохов, чтобы успокоиться.

– Синил, слушай меня, только мой голос, – сказала она тихо, – и слушай, что я скажу. Ты сейчас находишься далеко, но можешь слышать меня, и ты можешь делать, что я скажу. Ты можешь увидеть свечение кристалла? Ты можешь отвечать?

Губы Синила дрогнули, и с них сорвалось едва слышное «да».

– Как только я коснусь твоей руки, открой глаза. Ты будешь оставаться далеко, ты будешь оставаться в контакте с кристаллом, но ты сможешь видеть и реагировать. Это реально, и ты можешь это сделать. Ты понял?

Он еле заметно кивнул.

– Хорошо.

Она коснулась его руки.

– Открой глаза и скажи, что ты видишь.

Он повиновался, его длинные ресницы медленно поднялись, глаза, похожие на озера расплавленного серебра, остановились на кристалле. Некоторое время не было никакой реакции на его спокойном лице, но затем на нем появилось подобие улыбки, и она поняла, что он видит.

– Он светится, – пробормотал он. Голос его был слабым и невыразительным, но все же в нем чувствовалось удивление.

– И это сделал я?!

– Да.

Она снова коснулась его руки.

– Пришло время возвращаться. Но помни, что ты видел. Приходи отдохнувшим и расслабленным. Ты все хорошо сделал.

Его ресницы затрепетали. Он выходил из транса. Свет в кристалле потускнел и погас. Но на этот раз, когда Синил вернулся в реальный мир, на губах его играла улыбка. Он крепко сжал кристалл в руке, долго смотрел в огонь, как бы вновь переживая то, что видел, повернулся к Эвайн и улыбнулся.

Улыбка была счастливой, удовлетворенной. Эвайн впервые увидела такую улыбку на его лице.

– Вы все помните? – спросила она. Он кивнул.

– Это было прекрасно. И это сделал я?

– Это сделали вы. – Она засмеялась. – Это, конечно, не означает, что вы уже можете входить в контакт с камнем без меня, но вы сделали большие успехи. Я думаю, вы теперь видите, что это не так уж сложно. О, Синил, если вы будете помогать нам, то мы сделаем вас таким королем, какого еще не видел мир!

Он сразу отвернулся, и Эвайн поняла, почему он стал замкнутым, осторожным. Но тем не менее на сей раз его защиты были не так высоки и прочны, как раньше.

Она ушла, оставив его размышлять над тем, что он ощутил сегодня. Синил долго сидел и смотрел на кристалл, но в контакт с ним он входить не собирался: ведь он же дал слово.

Теперь они работали с кристаллом почти ежедневно, пока Синил не научился входить и выходить из транса без посторонней помощи. Затем она позволила ему использовать камень во время молитвы. Она не говорила ему, что он уже приобрел такой опыт, который позволит ему обходиться без камня. И теперь он уже не казался таким несчастным оттого, что ему пришлось отказаться от жизни монаха.

Но он все еще не хотел быть королем, и в интимные контакты с прелестной Меган он тоже старался не вступать, избегая их при любой возможности. Эта часть его династического долга была ему совсем не по душе.

Но его обучение проходило очень успешно, хотя он совсем не подозревал этого. Его работа с кристаллом была бесценна с точки зрения дисциплинирования его мозга и раскрытия потенциалов энергии, свойственных ему от рождения.

* * *