Камчатские экспедиции

По возвращении Беринга из Сибири начальники отдельных казачьих отрядов, Шестаков, Павловский и другие, продолжали свои воинственные походы против народов, населяющих Восточную Сибирь, в особенности против диких и храбрых чукчей. С величайшим трудом они заставляли их платить дань; наконец-таки, потерпев несколько поражений, они проникли до Сердце-Камня и до Берингова пролива, довершая таким образом покорение Сибири.

Эти сухопутные экспедиции были сопровождаемы плаваниями вдоль берега, в чем принимали даже участие суда Беринга «Гавриил» и «Фортуна». При этих плаваниях какой-то казак Гвоздев, заблудившись, по-видимому нечаянно, попал на берег «Большой Восточной Земли».

«Только известно, — пишет Миллер, — что этот Гвоздев был в 1730 г. между 65° и 66° северной широты, в недальнем расстоянии от земли чукчей, на каком-то чужом берегу, лежащем против земли чукчей, и что он даже встретил там людей, с которыми он, по неимению переводчика, не мог разговаривать». Смело можно сделать предположение, что этот берег был крайний западный угол Северной Америки.

Поэтому на одной из русских карт северо-западный полуостров Америки большими буквами назван «мысом Гвоздева». Засим — не Беринг, не Кук, а этот Гвоздев должен считаться открывателем Северо-Западной Америки и того пролива, который отделяет Старый Свет от Нового.

В 1731 г. драгунский капитан Дмитрий Павловский, идя с запада вдоль берега Ледовитого океана и дойдя до Сердца-Камня, имел таким образом возможность своими наблюдениями проверить все показания Беринга.

Капитан Беринг, по возвращении в Петербург, в высшей степени интересуясь начатым им делом, неутомимо хлопотал, чтобы была отправлена через Сибирь на восток вторая экспедиция. Высокая его покровительница императрица Екатерина I уже скончалась, равно как и преемник ее Петр II.

Но и императрица Анна Иоанновна не менее, как и ее всемогущий любимец Бирон, заведовавший с твердостью и величайшею предусмотрительностью иностранными делами России, благосклонно относились к исполнению проекта Петра Великого, к делу продолжения открытий и покорений в Сибири. Занялись составлением проекта истинно величественного предприятия Большой Северной Экспедиции, очень неподходяще названной Второй Камчатской экспедицией.

В состав этой экспедиции были приглашены многие ученые, естествоиспытатели, математики, астрономы и моряки, в числе их немцы, французы, англичане и шведы, которые впоследствии составили себе громкую славу своими отчетливыми и в высшей степени поучительными сочинениями о результатах, достигнутых этою экспедициею по части географии и естественных наук.

Независимо от Беринга, который был назначен капитан-командором во главе всего предприятия, для заведывания научно-ученою ее частью был приглашен историограф Герхард Фридрих Миллер, за которым последовал еще раньше, чем он возвратился в 1740 г., Иоганн Эбергард Фишер.

Далее был вызван из Тюбингена химик и ботаник Иоганн Георг Гмелин (родился в Тюбингене 11 августа 1700 г. и умер 1755 г.) и, для астрономических наблюдений и определений мест, молодой Луи Делиль де ла Кроер, брат великого французского географа.

Но не только иностранцы, как бы можно было полагать по перечисленным именам, посвятили свои силы этому делу; целое поколение смелых, неутомимых, преисполненных светлым рвением и готовых жертвовать собою в борьбе с невзгодами арктической природы русских моряков посвятило себя разрешению данной задачи. Предполагалось сделать съемку всего прибрежья Ледовитого океана, начиная с Архангельска на восток до Американского континента, и со всеми прилегающими островами.

Эта экспедиция, продолжавшаяся почти десять лет, с 1734 до 1743 г., и составляющая начало путешествий с научною целью к северу Сибири, может быть поставлена наравне с величественнейшими предприятиями всего света и всех времен, как, например, с роскошно снабженною со стороны Англии экспедициею Франклина; даже более того: по обширности поприща, на котором ей предстояло действовать одновременно, в истории географических открытий ничего подобного ей нельзя назвать.

Этой экспедиции удалось исполнить гигантскую работу: она сделала съемку всего северного прибрежья Азии и подтвердила, что между Азиею и Америкою действительно существует пролив, отделяющий эти оба материка друг от друга; но великие результаты этого громадного труда сделались отчасти уделом забвения.

Отчеты ее, в виде отдельных рукописей, были сложены в архивы и почти ни для кого не были доступны; постепенно свыкались с мыслью, что можно обойтись без этих основных данных. Впоследствии имевшиеся верные описания были смешаны с совершенно неточными, и смешаны до такой степени, что в конце концов даже возникло сомнение, действительно ли северные оконечности Азии были обследованы этою экспедициею или только сняты ею на карту.