Камея, или Из истории одной любви

- Она предпочла оттолкнуть меня. Но я замечал, что наблюдения за мной с ее стороны не прекращались.

Как бы оправдываясь, он продолжил.

- Я долго преследовал ее, пытаясь добиться признания в подмене и выяснить, где ты. Но как только появлялась возможность для нашего с ней разговора, она умудрялась либо уйти от ответа, либо сделать так, что я забывал, зачем нахожусь рядом с ней.

- Я говорила Сели, что аноид не сможет повторить человека, удовлетворенно произнесла Камея и, зная, что услышит положительный ответ, зачем-то спросила. - Это открытие ты тоже хранил в тайне?

Александр промолчал.

- Что ж, - произнесла Камея, превозмогая боль и обиду. Но удовлетворенная тем, что дорогой ей мужчина рассказал все без утайки, добавила: - Я попробую простить тебя.

И вновь наступило молчание.

- Ты не знаешь, кто-нибудь еще догадывался о двойнике? - наконец спросила Камея.

- Не знаю, не думаю.

- Почему?

- Мы с тобой встречались, чтобы любить друг друга. А ей это чувство знакомо только теоретически. Ей бы следовало сразу оттолкнуть меня. Я бы тогда ни о чем не догадался. Но она, видимо, захотела получше изучить чувство земной любви. И выдали ее глаза. Вместо того, чтобы гореть и излучать блаженство, они наблюдали и изучали.

Камея на секунду представила холодные глаза Тирона, его прекрасную и очень дорогую ей внешность. От осознания, что существо с этой внешностью никогда не сможет любить так, как любят люди на Земле, она горько усмехнулась. Александр подошел к двери, приоткрыл ее и произнес:

- Если помимо разума сердце твое сможет простить меня, позвони.

- Хорошо! - поспешила крикнуть ему вдогонку Камея. - А ты подумай: сможешь ли поддержать меня в моих делах. Твой авторитет мог бы сыграть большую роль.

Ничего не ответив, Александр ушел.

За окном рассветало. Камея сидела в кресле, погрузившись в размышления. Она осознавала, что ждать поддержки со стороны Александра, этого самолюбивого человека, очень дорожащего своей репутацией, и, к сожалению, единственного очевидца начала ее контакта с внеземным разумом, вероятней всего, не придется, и решать возникшую проблему она вынуждена будет в одиночку. Вскоре, оставив мысли об Александре, Камея вспомнила о своем двойнике. На душе стало тревожно. "Где она сейчас, - стала думать Камея, - на Земле ли, придет ли сюда или уже вернулась к аноидам? А может быть, она уже поменяла облик и, став другой, не оставит меня в покое?" Но что бы ни предполагала Камея, ясно ей было одно: если даже аноиды ее больше не тронут, еще долго придется жить в напряжении и в страхе быть вновь похищенной.

Солнце поднималось над горизонтом. Его лучи медленно заскользили по потолку и стенам комнаты, наполнили ее своим золотым сиянием, чистотой, свежестью, радостью раннего утра, напомнили о весне, согрели душу Камеи, приподняли ей настроение.

Когда часы пробили полдень, Камея, наконец, добралась до постели и, едва коснувшись подушки, провалилась в сон.

Весь следующий день она излагала на бумаге свою историю, а на другое утро отнесла статью в редакцию одной из самых читаемых газет города. Двое суток Камея с нетерпением ждала решения главного редактора. Его звонок обманул ее надежды. Редактор дал понять, что статьи с подобным содержанием ни одна солидная, по его словам, газета не возьмет, и советовал обратиться в издательства, публикующие, как он выразился, небылицы.

Первая попытка Камеи опубликоваться оказалась неудачной, ей не поверили. Но сдаваться она не собиралась. И только после посещения редакций других представительных газет, где получила отказ в публикации своей статьи, Камея убедилась, что ее друг оказался прав: всерьез воспринимать ее сообщение действительно никто не хотел.

Камея ощутила острую потребность в поддержке и обратилась к Александру. "Я не могу помочь тебе в этом деле, - сказал он. - Если действительно аноиды собрались внедрить КП в биосферу нашей планеты, то избежать этого мы не сможем, как бы ты ни старалась. Но когда наступит этот момент? Может быть, на закате моей жизни? А может, еще позже? Разрушив сейчас свою карьеру и, может быть, семью, чем я жить стану? Займусь мелким бизнесом, продажей рыбы? Разве ради этого я учился, работал, не спал по ночам?! Ну а если момент внедрения КП близок, тогда, тем более, есть ли смысл что-то делать... . Извини, - заключил он, - и постарайся понять меня."

Понять людей, подобных Александру, у которых на первом месте были они сами, Камея могла, но ей было больно от того, что эти люди не хотели или не могли расширить свое сознание до любви ко всему человечеству, до переживания за него.